Tuesday, August 22, 2017

Специалисты предупредили ООН об опасности "роботов-убийц"

Группа из 116 специалистов...в том числе Илон Маск..., представляющих 26 стран мира, обратилась к Организации международных наций с призывом запретить разработку и использование..."роботов-убийц".

Речь идет об автономных системах вооружения, работающих на искусственном интеллекте.

В письме эксперты предостерегают мировое сообщество от "третьей революции в военной технике" и называют автономные системы "ящиком Пандоры", который "будет трудно закрыть".

Лидеры высоких технологий утверждают, что у мирового сообщества осталось мало времени и что "роботы-убийцы" должны быть внесены в список запрещенного ООН конвенционального оружия.

Ниже есть продолжение.

Группа из 116 специалистов, представляющих 26 стран мира, обратилась к Организации международных наций с призывом запретить разработку и использование автономного оружия. Как уточняет The Guardian, в числе авторов обращения гендиректор SpaceX Илон Маск и основатель компании, занимающейся искусственным интеллектом, DeepMind Мустафа Сулейман.

Издание напоминает, что недавно ООН начала официальные консультации, касающиеся использования такого вида оружия: дронов и автоматизированных танков.

Авторы обращения ссылаются на Конвенцию ООН об обычных вооружениях и предупреждают, что новая гонка вооружений грозит миру третьей революции в это области, сравнимой с изобретением пороха и ядерного оружия. В документе подчеркивается, "если ящик Пандоры будет открыт, закрыть его будет крайне сложно".

"Когда автономное летальное оружие будет создано, оно позволит вести военные действия на невиданном ранее уровне и в такие сжатые сроки, что человечество будет не в состоянии их осознать. Новый тип вооружения может стать оружием диктаторов и террористов, используемым против мирного населения. Хакеры смогут взламывать его и использовать в недопустимых целях", - говорится в обращении.

Письмо, касающееся роботизированной техники, способной вести боевые действия без участия человека, направлено в ООН в преддверии стартующей в Мельбурне конференции по вопросам искусственного интеллекта.

В обращении подчеркивается, что его авторы считают автономное оружие должно быть запрещено, как, например, химическое оружие.

Илон Маск ранее неоднократно подчеркивал, что считает искусственный интеллект одной из самых больших угроз существования человечества и эта сфера должна регулироваться.

The Guardian отмечает, что на самом деле автономные летальные вооружения уже существуют, например, разработанный Samsung робот-часовой SGR-A1. По некоторым данным, он способен самостоятельно принимать решение о необходимости открывать огонь, но пока точно неизвестно, действительно ли он используется именно в таком качестве и в такой комплектации в особой демилитаризованной зоне, которая отделяет Южную Корею от КНДР.

Робот-часовой от Samsung ведет наблюдение, способен распознавать голоса, засекать цели с помощью тепловых сенсоров и датчиков движения. Он может быть оснащен пулеметом и гранатометом.

Как напоминает The Guardian, разработки "роботов-убийц" ведутся также в США и России. В частности, упоминается боевой робототехнический комплекс "Уран-9", предназначенный для ведения разведки, огневой поддержки и уничтожения танков...

...На этой неделе должно было состояться заседание комиссии ООН, рассматривающей вопросы автономных систем вооружения, однако заседание было перенесено на ноябрь.

В ООН и ранее обсуждался потенциальный запрет на разработку "роботов-убийц".

В 2015 году более 1000 экспертов направили в ООН письмо, предупреждающее об опасностях, связанных с разработками автономного оружия. Помимо Илона Маска это обращение подписали известный физик Стивен Хокинг и один из основателей компании Apple Стив Возняк.
http://txt.newsru.co.il/world/21aug2017/robot_506.html
http://cursorinfo.co.il/v-oon-postupilo-trebovanie-zapretit-robotov-ubijts/
http://www.interfax.ru/world/575613

Куда ушел Стив Бэннон?

Заметка полностью. Форматирвание не сохранено.

Уходя со своего поста главного стратега Белого Дома 14 августа 2017 года, Стивен Бэннон сделал много разных и взаимоисключающих заявлений. Так, корреспонденту неоконсервативного журнала The Weekly Standard Майклу Уоррену 18 августа Бэннон сказал: «Президентство Трампа, за которое мы боролись, и победили, уже закончилось». Приговор как будто не оставляет сомнений в оценке политиком того «поворота руля», который привел к его собственной отставке. Между тем, днем позже Бэннон дает другое интервью – либеральному агентству Bloomberg, в котором дал понять, что за пределами Белого дома он собирается бороться со всеми врагами Трампа – на Капитолийском холме, в медиа, в самой администрации. Получается, что Бэннон собирается продолжить войну за президентство Трампа, которое, по его же собственному мнению, кончилось?

Ниже есть продолжение.

Отметим еще одну странность в многочисленных историях о дружбе демонстративно неряшливого медиаменеджера и его стильного патрона: не совсем понятно, когда и при каких обстоятельствах Бэннон стал работать на кампанию Трампа. Общее место, которое еще весной воспроизвел сам президент, говоря о роли Бэннона в период выборов, состоит в том, что руководитель сетевого издания Breitbart присоединился к кампании, неформально возглавив ее, лишь после республиканской конвенции в июне 2017 года и выдвижения бизнесмена официальным кандидатом от партии. Тогда Трамп убрал прежнего руководителя кампании Пола Манафорта и поставил на его место руководителя избирательного фонда Теда Круза Кэттлин Конауэй, которая, кстати, до сих пор сохраняет свою позицию помощника Трампа внутри Белого дома. Однако к тому времени Breitbart уже активно агитировал за Трампа, выделяя именно его из списка кандидатов республиканской партии. Бэннон вроде бы уже тогда в письме товарищу называл себя «руководителем всей кампании».

После марта 2017 года в прессу попало довольно много информации о тесных контактах Стивена Бэннона и Кэттлин Конауэй с мощным бизнес-кланом семьи Мерсеров. 71-летний патриарх этого клана, руководитель хедж-фонда Renaissance Technologies Роберт Мерсер – яркий представитель того, что можно назвать постиндустриальной экономикой. Первый свой капитал он заработал как изобретатель технологии компьютерного перевода для машин IBM. Впоследствии Мерсер получил известность как разработчик целой серии проектов, нацеленных на получение информации о пользователях Интернета в коммерческих и политических целях. Проще говоря, организованные им проекты занимались сбором и обработкой данных о людях в Сети. В какой-то момент этот талантливый, но чрезвычайно замкнутый человек решил попробовать себя в политике. Взгляды самого Мерсера были традиционно либертарианские, и он, в принципе, был готов лояльно сотрудничать с главными спонсорами этого политического течения в Америке – братьями Кох. Однако в 2012 году после того, как республиканцы проиграли выборы и Обама был избран на второй срок, Мерсеры разумно решили, что консерватизм в его либертарианском изводе избирателя более не устраивает. Чтобы одолеть демократов, нужно предложить ему что-то новое и более интересное.

Если верить огромному интеллектуальному расследованию журналиста New Yorker Джейн Майер о роли Мерсера в избирательной кампании Трампа, то на разрыве с Кохами настояла средняя дочь Роберта Ребекка, самый политизированный человек в этой загадочной семье. Ребекка увидела некоторое будущее у абсолютно маргинального на тот момент течения в консервативной среде, которое впоследствии стало называться словом alt-right.

Альтернативные правые в отличие от правых безальтернативных не стеснялись поднимать темы идентичности и расы в политике. На самом деле, все консервативные течения Америки в некоторой степени опираются на определенные, в том числе и расовые, страхи и опасения жителей американской глубинки. Старый добрый консерватизм в духе Уильяма Бакли-младшего с его апологией минимального государства, который обеспечил триумфальное переизбрание Никсона в 1972 году и победу Рейгана в 1980-м, в общем, также работал с этой, условно говоря, «конфедеративной», «южанской», энергетикой, придавая ей необходимую политическую респектабельность. Консерваторы выступали как бы не против десегрегации, но против расширения полномочий федерального государства, против давления вашингтонского правительства и Верховного суда на отдельные штаты и частные компании. Потом сюда добавлялась крупица австрийской экономической теории, приплюсовывались конкретные интересы конкретных бизнес-групп и религиозных сообществ, и получалась на выходе та консервативная идеология, которая так удачно вписалась в идеологическую палитру Америки.

Вписалась она удачно, но вот ко второму десятилетию XXI века свою жизненную энергетику потеряла окончательно. Южане по-прежнему голосовали за республиканскую партию как за меньшее зло, но голосов их было уже недостаточно для победы над либеральным оппонентом. Нужно было что-то еще, и, судя по всему, это что-то еще и предложил семейству Мерсеров хитроумный Стивен Бэннон. Он посоветовал взять для президентской кампании табуируемые консервативным истеблишментом темы торговли и иммиграции. Традиционный консерватизм никак не мог выйти из своей либертарианской ниши: он упрямо сопротивлялся идее ограничения миграции и введению торговых барьеров. И по понятной причине – спонсорами любого идеологического течения являются богатые люди, а богатые люди заинтересованы в дешевой рабочей силе. Нужен был рисковый политический брокер, который был бы менее зависим по роду деятельности от сокращения издержек на рабочую силу и обладал независимым характером, чтобы нарушить принятые в бизнес-сообществе правила политического поведения. Таким человеком и оказался Роберт Мерсер.

Можно предположить, что кампания Трампа изначально воспринималась им как боковой вспомогательный проект, основная ставка семьей была сделана на сенатора от штата Техас Теда Круза, на которого работала тесно связанная с Мерсерами Кэттлин Конауэй. Однако, видимо, именно Бэннону удалось убедить своего спонсора (основные поступления в Breitbart идут именно от семьи Мерсеров), что нужно переориентироваться на нью-йорского предпринимателя именно потому, что он говорит слова, понятные и приятные реальному избирателю, тогда как все ставленники консервативного истеблишмента давно утратили с ним контакт. Да, придется отступить от высот австрийской экономической философии и спуститься в низину психологии простого белого работяги, но если этого не сделать, президентом со стопроцентной вероятностью станет Хиллари Клинтон.

В итоге, семья Мерсеров переориентировалась на Трампа, и Трамп победил, тем самым засвидетельствовав гигантское интеллектуальное преимущество Бэннона над всеми остальными вашингтонскими политическими стратегами.

Мне кажется, дальше началась уже другая, менее феерическая история. У главного стратега, на самом деле, не было никакой внятной стратегии: он реально не знал, как провести политику Трампа в расово расколотой стране, в ситуации абсолютно враждебного ему Конгресса, да еще при полном отчуждении от повестки президента большей части экономической элиты. Бэннон явно заметался: он начал круговую войну со всеми другими обитателями Белого дома; кого-то ему удалось подчинить себе, кого-то не удалось.

Далее возник вопрос, а как вести себя Америке на международной сцене: что делать с Северной Кореей, Афганистаном, Ираном, Сирией. Бэннон здесь был предельно непоследователен: он занимал «голубиную» позицию по Корее, Сирии и Афганистану и при этом требовал разрыва «иранской сделки». Единственная альтернатива обамовской «ядерной сделке» с Ираном – это война с этой страной, но война с Ираном неизбежно влечет за собой обострение конфликта с союзником Ирана Асадом и союзником Асада – Россией. Как Бэннон хотел добиться дружбы с Россией при войне с Ираном, непонятно. Равным образом непонятно, как Бэннон собирался начать экономически давить на Китай, отказывая в военной и экономической поддержке региональным противникам Китая – Южной Корее и Японии. Как он хотел продолжить войну с мировым исламизмом, требуя ослабления американского военного присутствия в Афганистане?

Наконец, неясно и то, как он собирался противостоять использованию расовой карты своими врагами при проведении предлагаемой им Трампу иммиграционной политики. Возможно, он не ожидал, что «глобалисты» дойдут до того, чтобы свергать руками антифа памятники конфедератам по всей стране, но предусмотреть возможность какой-то аналогичной провокации с целью диффамации президента он как стратег был обязан.

Бэннон оказался блестящим электоральным менеджером и, по-моему, довольно проблематичным государственным мужем. Однако нужно признать: то, что с его помощью было произведено в Вашингтоне, будет иметь колоссальные последствия. Прежде всего, термины «популизм» и «глобализм» уже прочно вошли в лексикон американской политики, вытесняя постепенно «либералов» и «консерваторов», и тем более – «левых» и «правых». Уже и сами «популисты» называют себя «популистами», а «глобалисты» не стесняются термина «глобализм». Расчет Бэннона сейчас, вероятно, на то, что «левые» и «правые» популисты неизбежно сойдутся, но пока что расовый конфликт не позволяет им этого сделать: слишком велики противоречия между ревнителями памяти генерала Ли и поклонниками Мартина Лютера Кинга.

Сейчас, на самом деле, главная задача Бэннона в медиа-среде – окончательно оформить электоральную коалицию Трампа, не позволив ей развалиться. Ему нужно сохранить «популизм» как особое политическое течение, освободив его от слишком навязчивых ассоциаций с alt-right, но при этом сохранив всю его электоральную базу. Действительно, сделать это ему будет проще, находясь в кресле председателя совета директоров Breitbart, чем в западном крыле Белого дома. Но уже сейчас ясно одно: нельзя будет что-то сотворить интересное на правом фланге американской политики, не прибегая к услугам Бэннона и семьи Мерсеров. Прежний консерватизм с лицом Пола Райана уже отчетливо пахнет нафталином; он еще силен, но уже малоинтересен. У нонконформизма нового десятилетия XXI века будет облик неопрятного медиаменеджера, и все его реальные или мнимые достижения отойдут на второй план перед этим очевидным фактом, который Breitbart безусловно постарается закрепить в сознании своей миллионной читательской аудитории.
http://www.politanalitika.ru/v-polose-mnenij/kuda-ushel-stiv-bennon/

Рав Арье Гринберг "Трансформация Америки"

Распечатка лекции полностью. Форматирование не сохранено.





Америка медленно, но верно превращается из эгалитарного общества в сословное. Лекция по книге Чарльза Мюррей (Charles Murray) Coming Apart, The State of White America 1960-2010"

Все проблемы, которые испытала черная Америка, будут происходить и с белой ее частью: через некоторое время развернется и сложится андер класс среди белых американцев.

Ниже есть продолжение.

Часть 1

1. Грядущий белый «андер класс»

В 1993 году Чарльз Мюррей опубликовал статью в «Уолл Стрит Джорнал», которая называлась «The Coming White Underclass», т.е. приходящий или грядущий белый андер класс. Я буду использовать этот термин : он известен в Америке и более компактный, чем «люмпен-пролетариат» в Советском Союзе, но идея у него та же. И Мюррей говорил интересную вещь, что в 1991 году процент белых детей, рожденных вне брака, составлял двадцать два - двадцать три процента, достигнув почти того же уровня, который наблюдался в черной Америке двадцать восемь лет тому назад. Из этого следует, что все проблемы, которые испытала черная Америка, будут происходить и с белой ее частью: через некоторое время развернется и сложится андер класс среди белых американцев.
2. Новообразованный высший средний класс

Теперь перейдем к высшим слоям общества. Я хочу рассказать точку зрения Дэвида Брукса – умеренно-консервативного колумниста газеты «Нью-Йорк Таймс». Когда я кого-то цитирую, я все время подчеркиваю их политические взгляды, чтобы показать, что эти факты подаются людьми из разных концов политического спектра, и не зависят от политики и от воззрения. Нам может это нравиться или нет, мы можем думать, что существуют разные пути решения этих проблем, но это факты, которые есть, и их нельзя игнорировать. Термин «БоБо» придумал Дэвид Брукс – это сокращение от слов «буржуа» и «богемный». Он выдвигает интересный тезис, заявляя, что исторически богема и буржуа были двумя противоположностями: обычные буржуа жили буржуазной жизнью и богема, жившая богемной жизнью. Но поколение шестидесятых годов, жившее богемной жизнью, подросло, получило высшее образование и начало жить как буржуа, т.е. они решили совместить эти две противоположности внутри себя, став одновременно и богемой, и буржуа. Из этого родился новый стиль – новообразованный высший средний класс, отличающийся от предыдущих богемы и буржуа.
3. Проблемы черных гетто обусловлены не расой

В 2009 году черный социолог Уильям Джулиус Вильсон из Гарварда пишет книгу «More than just race» – «Больше, чем раса». В ней он утверждает, что проблемы черных гетто обусловлены не расой, т.е. не цветом кожи, а тем, что там выработалась культура, которая помогает обитателям гетто только выжить в них, но совершенно не годится для того чтобы процветать и пробиться вверх вне их. Ввиду этого, а также из-за того, что люди в этих гетто социально изолированы, складывается ситуация, при которой образуются такие районы Америки, где люди живут абсолютно другой жизнью, это передается по наследству и выбраться из этого практически нельзя.
4. Три группы черных американцев

– Похожую идею предлагает Юджин Рабинсон в книге, которая называется «Disintegration». Вильсон – социолог, а Рабинсон – журналист, колумнист газеты «Вашингтон Пост», тоже афро-американец либерального толка.. В этой книге он говорит, что пятьдесят лет назад было такое понятие «черная Америка», т.е. черные американцы жили вместе, одинаково, потому что их заставляли так жить, поскольку они не могли жить среди белых. У них были свои общепризнанные лидеры как Мартин Лютер Кинг. Также Рабинсон выдвигает интересную идею, что в наше время понятия «черная Америка» не существует. Он говорит о четырех группах черных американцев, но, в принципе, их три (четвертая группа – это иммигранты из черной Африки). Первая – черная суперэлита, высшая тонкая прослойка, которая обладает такой властью и влиянием в обществе, что даже белые вынуждены с ними считаться. Например, Барак Обама,знаменитая телеведущая Офра Уинфри или несколько черных миллиардеров: главы «Американ Экспресс» и глава «Меррил Линч». Вторая группа составляет приблизительно пятьдесят процентов черных американцев, которых называют мейнстрим. Они живут нормальной жизнью: встают утром, идут на работу, их волнуют те же проблемы, которые волнуют их белых соседей. По образу жизни их «черность», образно говоря, на них сильно не влияет. И третья группа из тридцати пяти - сорока процентов черного населения, которые называются «брошенные». Это как раз те самые обитатели черного гетто. Их жизнь сильно отличается не только от остальной Америки, но даже от своих черных собратьев. Причем сами черные, несмотря на свою расовую солидарность, ощущают, что между обитателями этих гетто и людьми вне его, очень мало общего: они живут в абсолютно разных культурных жизнях. Я вам расскажу одну интересную историю. Когда я начал работать, у одного моего черного коллеги были проблемы с женой. Сначала он хотел развестись, потом передумал, но дело в том, что ему нужно было где-то жить, а человеку с одной зарплатой жить на два дома очень трудно, и он с этим пытался справиться. Один раз он мне выдал такую фразу: «Я, конечно, мог бы жить в гетто, но я очень не хочу», т.е. там можно жить, найти себе там девушку, но это не то. Существующая разница между мейнстримом и «заброшенным» андер классом внутри черной Америки огромна и ощутима для них самих, хотя для нас это может выглядеть как одно и то же.
5. Средний класс – это большинство

Мюррей через два года выпускает книгу «Coming Apart» – «Расхождение», в которой он утверждает, что то же самое происходит и в белой Америке, она расслаивается на два общества: андер класс, т.е.низший, который составляет двадцать пять - тридцать процентов населения и высший класс – двадцать - двадцать пять процентов. В ходе этой лекции я хочу рассказать и обсудить с вами возникновение и поведение этих двух классов. И еще имеется большая прослойка в пятьдесят процентов американцев – это средний класс. Мюррей обсуждает только белых. Но, если убрать отсюда расу, то можно увидеть, что этот процесс классовый и не связан ни с цветом кожи, ни с чем еще. Я однажды видел интервью с Мюрреем , и его спросили: «Почему вы обсуждаете только самый верх общества и его низ? Почему не ту среднюю массу, которая составляет большую часть населения?» Он сказал: «У меня была идея поставить все цифры и графики, которые относятся к среднему классу, но я этого не сделал потому что, если посмотреть на графики, то они находятся ровно посередине между высшим и низшим». Таким образом, средний класс и является средним: он ровно посередине между высшим и низшим. И, возможно (он этого не говорил), в среднем классе тоже происходит процесс расслоения, т.е. его более успешные обитатели поднимаются в высший средний класс, а менее успешные падают в андер класс. Я не знаю, пройдем ли мы этот процесс до конца, но если мы хотим понимать, что происходит в среднем классе, то мы должны посмотреть на поведение высшего и низшего классов, а средний – останется посредине.
6. Состав Америки

Здесь был вопрос: мы говорим только о белой Америке или обо всей стране? Мюррей в своем труде говорит, что книга посвящена белой Америке, но, в конце есть глава, где он расширяет свое обсуждение всей страны в целом. Он находит интересную вещь: если посмотреть на графики и цифры по всей Америке, то общая картина не изменится почти никак. Почему? Очень просто. Америка состоит из четырех, более-менее, самых главных расовых или этнических групп: белые американцы неиспанского происхождения, латиноамериканцы, черные и американцы азиатского происхождения (индусы, китайцы, корейцы, филиппинцы и т.д.). Если посмотреть на картину более широко, то черные американцы больше относятся к низшему классу и меньше к высшему; азиаты – больше к высшему и меньше к низшему; латиноамериканцы – чуть-чуть ниже белых. Таким образом, все разные этнические группы балансируют друг друга. Превалирующий черный андер класс балансирует с тем, что сейчас его практически нет среди американцев азиатского происхождения. Мы будем обсуждать белую Америку, посмотрим графики и цифры, которые на самом деле почти тождественны всем показателям, показывающим состояние страны в целом.
7. Белый люмпен-пролетариат выбрал Трампа в 2016 году

Через три года после Мюррея, Роберт Патнэм – социолог либеральных взглядов из Гарварда – пишет книгу «Наши дети», в которой он тоже рассматривает расслоение. На примере семей, живущих в двух-трех милях друг от друга, – одна из высшего среднего класса, а другая из низшего класса, он показывает интересную вещь: как абсолютно по-разному протекает жизнь детей. Он тоже подтверждает тезис, о котором мы говорим, т.е. это факт, и он не оспаривается ни либералами, ни консерваторами. Мы знаем, что Мюррей и Патнэм выросли в шестидесятых годах, когда наблюдалась классовая и социальная мобильность. И Патнэм говорит, что в отличие от Америки, в которой он вырос: «Сейчас уже это сильно уходит и, даже самым успешным детям из низшего класса очень трудно подняться на ту же ступень, как самым менее успешным детям из высшего класса». Происходит затвердение этих классовых линий, и социальная мобильность уменьшается. Здесь этого не показано, но в 2016 году весь белый рабочий андер класс вылез на первый план в предвыборной кампании Дональда Трампа и Берни Сандерса, т.е. они были главным мотором успеха одного, дав ему победу сначала в праймериз, а потом на общих выборах, и почти успехом второго. Таким образом, наш сегодняшний президент выбран белым «трампенпролетариатом», т.е. люмпен пролетариатом. Теперь у нас есть первый президент в истории Америки за много-много лет благодаря этому классу, и он считает своим долгом, по крайней мере, на словах заботиться именно об этих людях. До этого ни о белом, ни о черном андер классах никто и не думал, а сейчас политика перешла на решение их проблем. В ходе нашей лекции я вам объясню, откуда эти люди взялись, почему раньше о них никто не думал и почему они голосовали именно за этого кандидата, а не за других.
8. Понятие сословности

Давайте поговорим о понятии сословности. Мюррей говорит четко, что в 1960 году Америка достигла своего апогея: это было самое эгалитарное и бесклассовое общество в истории страны. Тут можно возразить, что бесклассового общества не бывает. Любое общество, которое более сложное, чем примитивное, занимающееся только собиранием и охотой, как говорит Мюррей, имеет свою элиту и низшие слои. Это правда. Но существует разница между социальными рангами и сословностью, и дело тут совсем не в деньгах. Я дам вам пример: все читали книгу «Три мушкетера», действие которой происходит во Франции. Франция в то время являлась сословным государством, сословия были и по факту, и юридические. Если человек – дворянин, то у него были определенные права по закону, которых не было у не дворян, например, он не должен был платить налоги, их платили только не дворяне. Кроме того, сословность еще обеспечивалась тем, что никому нельзя было попасть из одного слоя в другой: человек мог быть сто раз умным и успешным, но если его папа был лавочником, то герцогом он стать не мог. Если бы такой человек спас жизнь королю, то, в лучшем случае, король бы просто подал ему за это руку. Но в других случаях, кто кем родился, тем и будет. Еще раз повторяю: вопрос был не в деньгах. Мушкетеры очень часто были нищие и попросту голодали, но мушкетер даже голодный все равно оставался мушкетером и никогда бы не мог опуститься до того, чтобы стать лавочником, это было ниже его достоинства. И наоборот, лавочник мог быть очень преуспевающим буржуа и богатым, но он не был дворянином и поэтому жил другой жизнью. Так дворяне разных стран, например, французские и английские, имели гораздо больше общего между собой, чем с простыми крестьянами и лавочниками своих стран, которые тоже имели гораздо больше общего. Почему? Потому что жизнь и мечтания у них были разные. Д'Артаньян мечтал стать маршалом Франции и занять должность капитана королевских мушкетеров, а его слуга Планше – человек похожего характера – хотел, выйдя на пенсию, открыть лавку и стать преуспевающим буржуа. В средневековой Европе единственным институтом, который не исповедовал это формальное неравенство, была церковь. Если мы вернемся к роману «Три мушкетера», то там Арамис мечтал стать Папой, а Базен – кардиналом. Кардинал – не Папа, но тоже что-то. Князем церкви еще можно было стать, а просто князем – невозможно. В Англии тоже существовала сословность, но не такая жесткая, как во Франции, так как она не была оформлена юридически. Например, в романах Джейн Остин очень четко прослеживается идея: если человек – джентльмен без поместья, т.е. он не может жить, не работая, то у него было ограниченное количество родов деятельности, которой бы он мог заниматься. Он мог пойти в армию, во флот, стать священником, юристом или, на худой конец, врачом, но это уже было весьма сомнительно. Если бы он занялся торговлей, то это было почти позорно. Таково было понятие «сословности», подразумевающее, что люди живут и думают по-разному, имея разные ценности и стремления, а не разное количество денег.
9. Сословное общество на американском юге до гражданской войны

Америка всегда была эгалитарным государством без сословий. Мы знаем такую фразу: «Кто был никем, тот станет всем» – это про Америку, а не про Советский Союз. Человек мог приехать сюда ни с чем и стать миллиардером, мог родиться в заброшенной лачуге и стать президентом, как многие президенты Америки. Наоборот, здесь всегда был культ, что человек сам себя сделал. Каждый, даже самый нищий американец, по крайней мере, если он не был черным, до определенного времени, мог претендовать на президентское кресло. Америка всегда была бесклассовой страной, кроме одного исключения: рабовладельческий юг, построенный плантаторами, – в основном, потомками английских помещиков, которые хотели воспроизвести сословное общество на юге. Они его почти построили: во главе стояла элита плантаторов, которые жили как помещики на своих плантациях; под ними подэлита – высший средний класс (адвокаты, врачи, священнослужители и т.д.); была куча бедных белых рабочих и, наконец, в самом низу лестницы – масса черных рабов и не рабов. И этот класс плантаторов, хотя, формально никаких особых прав не имел , но руководил всеми . Но произошла гражданская война, это общество было сломано, поражено, оккупировано и вся идея классовости провалилась. Я вам дам две цифры, которые могут вас поразить. В 1880 году разница в доходах между южными и северными штатами была равна разнице между Германией и Россией, т.е. на севере жили, как в Германии, а на юге – как в России. Это были самые отсталые, примитивные и заброшенные регионы Америки. После гражданской войны пятьдесят лет ни одного южанина президентом страны не выбирали. В 1912 году первым стал Вудро Вильсон, , он был губернатором штата Нью-Джерси, президентом Принстона, т.е. сомнительным южанином.. А первый классический южанин, которого выбрали президентом, был Джонсон. Прошло сто лет и юг стал мейнстримом Америки еще раз.
10. Сильное экономическое равенство в Америке в 1960 году

В 1960 году Америка достигла апогея бесклассовости во многом, и сейчас мы об этом поговорим . Во-первых, имелось очень сильное экономическое равенство. Почему? В 1960 году Америка представляла собой закрытый рынок труда, что означает почти полное отсутствие иммиграции. Она была мизерной, поэтому если кому-то не нравились его рабочие, то ничего поделать было нельзя: других не было. Никто не мог их импортировать из Латинской Америки, из Европы и ни откуда. Также существовал закрытый рынок товаров, не было опасений: «Если вы рабочих не импортируете, а свои много просят, то приедут японцы и завалят вас дешевыми товарами». Нет, японцы не приедут потому, что их просто нет, после Второй мировой войны все вокруг разрушено. В 1945 году Америка составляет половину мировой экономики, а сейчас, примерно, двадцать три - двадцать четыре процента. В 1945 году Америке не с кем конкурировать, потому что все ее конкуренты разбомблены, причем самой Америкой – японцы, немцы, а французы и англичане только восстанавливались. Процесс уже пошел, но он еще только набирал ход, конкуренции не было. Плюс у Америки после Великой депрессии остались большие тарифы, поэтому , если кто-то решит из Японии или Германии что-то импортировать, то нужно платить огромные пошлины. Из-за отсутствия импорта иностранных рабочих американские рабочие не боялись конкуренции, поэтому формировали профсоюзы, требовали высокие зарплаты и все получали, поскольку у бизнеса не было выбора: он не мог убрать производство в другую страну, импортировать новых рабочих и не мог разориться, поскольку ему не с кем конкурировать.
11. Было ли в Америке экономическое равенство?

Посмотрим на графике цифры экономического равенства, данные в долларах 2010 года с учетом инфляции. Обратите внимание: здесь приводятся тогдашние и сегодняшние показатели. Средний доход семьи, домохозяйства составлял, примерно, сорок одну тысячу долларов. Для сравнения сейчас средний профессиональный доход у менеджеров, юристов, адвокатов, инженеров – пятьдесят две тысячи, т.е. средний адвокат зарабатывает в полтора раза больше, чем средний рабочий. Небольшая разница. Сейчас еще более поразительные факты. Все знают, что такое Upper East Side – Аппер Ист Сайд – это очень фешенебельный район Нью-Йорка. Посмотрите на средний доход домохозяйства в Аппер Ист Сайде в 1962 году – пятьдесят пять тысяч долларов. Сейчас за пятьдесят пять тысяч долларов вы там даже конуру для собаки не купите. Сейчас там в среднем в четыре раза больше – сто девяносто одна тысяча долларов. Двадцать три процента населения тогда в Аппер Ист Сайде имели высшее образование, сейчас – семьдесят пять процентов. Кто эти остальные двадцать пять процентов, у которых нет высшего образования, я не знаю. Может, это испанские нянечки или старые бабушки, которые еще жили в те времена. А эта поразительная цифра означает, что пятьдесят лет назад средний доход домохозяйств в Аппер Ист Сайде был на тридцать процентов выше среднего дохода по стране, т.е. там люди жили на тридцать процентов богаче, чем средне в Америке. Сейчас они живут почти в четыре раза богаче. Это соответствует представлениям о нашей действительности.
12. Культурная однородность Америки пятьдесят лет назад

Кроме того, Америка была в культурном плане очень однородна. Те, кто приехали в Америку давным-давно, в докабельную эпоху, помнят, что народ имел несколько каналов: CBS, NBC, ABC, ну и еще пару местных, а в 1960 году по всей стране вещали всего три канала. И повезло только тем, кто проживал в крупных городах, потому что были места, где действовали два канала, а в некоторых сельских местностях работала вообще только одна телевизионная станция, поэтому все смотрели один и тот же телевизор. Это очень похоже на Советский Союз, там все: и узбекский рабочий, и академик из Москвы смотрели один и тот же телевизионный канал. Такая же система существовала и в Америке, поэтому телевизор формировал культурную общность всех американцев. Но действовали не только СМИ американцы из всех экономических слоев прошли через один и тот же жизненный опыт, а именно Вторую мировую войну. В то время существовал призыв в армию, и на войну призвали десять-пятнадцать миллионов американцев. Они все вместе воевали, служили, потом все вместе демобилизовались и, наконец, был коммунизм. Вы могли быть северным либералом и ненавидели коммунизм за отсутствие в нем свободы; вы могли быть южным баптистом и ненавидели коммунистов как безбожников. За редкими исключениями, все одинаково ненавидели коммунистов, известно, что общий враг всегда объединяет и это очень хорошо для единства. Поэтому большинство американцев (девяносто пять процентов) позиционировало себя как средний класс или рабочий класс.
13. Система высшего образования раньше и сегодня

По уровню образования Америка была более-менее однородна: восемь процентов населения обладали высшим образованием, девяносто два процента – нет. Сейчас у нас большой класс людей образованных – тридцать процентов населения и семьдесят процентов – нет, а тогда практически все были без высшего образования, и это не было зазорно. Поразительная статистика: если у кого-то дети поступали в колледж, то чтобы попасть в Ivy League (престижную группу университетов Америки), средний балл SAT экзамену по английскому языку по Ivy League был пятьсот. Я не знаю, говорят ли вам что-то эти цифры, но с баллом пятьсот вы сейчас в Гарвард точно не попадете и даже в Rutgers не попадете. Я дам пример: в Гарварде средний балл по SAT экзамену по английскому языку был пятьсот семьдесят восемь. С таким баллом в Гарвард сейчас можно не подавать вообще, только для черных еще есть шанс. Почему так? Неужели американцы были глупее? Нет, причина другая. В престижные университеты, в основном, брали детей тех родителей, которые сами там учились раньше, т.е. если ваш папа учился в Гарварде и был умным, а вы – нет, то вас все равно туда возьмут. Из этого следовало, что умные студенты, интеллектуальная элита была распределена по многим высшим образовательным заведениям по всей Америке. Если ваш папа не учился в Гарварде, а вы были очень умным или сыном эмигранта, то вы в Гарвард не попадали, а могли учиться в Сити колледж Нью-Йорк. Сегодня это не так. Сейчас, если вы очень умны и денег у вас нет, то вы в Гарвард все равно попадете, если не в Гарвард, то что-то в этом роде. В наши дни в колледж принимают по показателям тестов, поэтому вся интеллектуальная элита молодых людей собирается в ограниченное количество ВУЗов. У меня есть цифры, но я их точно не помню, кажется, восемьдесят процентов самых умных детей учатся в сорока ВУЗах страны. А те, кто там не учится, скорее всего, попадут уже в graduate school, аспирантуру. Если вы парень из глубинки, и у вас нет денег для Гарварда или Дюка, то вы сначала пойдете в Огайо Стейт, а уже оттуда в Гарвард, в бизнес-школу, юридическую школу и т.д.
14. Однородность образа жизни пятьдесят лет назад

Образ жизни тоже был у всех одинаковый. Все женились рано, средний возраст вступления в брак для мужчин – двадцать четыре года, а для женщин – двадцать один год, т.е. девушки выходили замуж в восемнадцать, девятнадцать и в двадцать лет. И семейность считалась нормой в Америке пятьдесят лет назад, только шесть процентов американцев к тридцати пяти годам оставались холостыми. Все работали: девяносто семь с половиной процентов мужчин в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти лет занимались какой-то трудовой деятельностью. Не работали только те, кто не могли по причине психических проблем или недомоганий в здоровье. Количество работающих женщин составляло менее пятидесяти процентов, но идея, что мужчина должен трудиться была в Америке универсальной, и не только на словах, но и на практике. Существовала небольшая разность религиозная. Девяносто два процента американцев были христианами, маленькое число евреев, еще два процента “others”, других (кто эти “другиe”, я не знаю, может, это какие-то китайские буддисты или мусульмане) и было две целых семь десятых процента “none”, т.е. людей без религии – атеистов, агностиков. В общем, это минимальная прослойка населения, а большая часть страны жила более-менее одинаково: ходила в церковь, рано создавала браки, работала, смотрела одинаковые телевизионные программы и зарабатывала, примерно, одни и те же деньги.
15. Три группы всех трудящихся

Давайте посмотрим, что у нас происходит сейчас, и поговорим о новом высшем классе. Кто его члены? Речь идет не только о деньгах. В 1991 году Роберт Райш – будущий министр труда в правительстве Клинтона написал книгу «Работа народов» – это игра слов, он копирует Адама Смита и его знаменитый труд «Богатство народов». В своей книге Райш утверждал правильно, что скоро произойдет глобализация: весь мир будет интегрирован в одну экономическую систему и всем трудящимся повезет по-разному. Он разделял их на три группы. Первая группа – производители товаров широкого потребления – рабочие, фермеры, их работы идут во многие развивающиеся страны, им будет относительно хуже. Почему я говорю относительно? Потому что нельзя говорить, что они живут хуже в абсолютном смысле, но относительно других им будет хуже. Вторая группа – это те, кто продают личные услуги – сантехники, кассиры. Они будут жить более-менее нормально: относительно других, их позиция несильно упадет, поскольку их работы убрать невозможно. Если вы сантехник, то вас нельзя отправить в Индию или в Китай, так же как нельзя привезти китайцев сюда, чтобы они чинили нам сантехнику. Третья группа трудящихся – аналитики информации, т.е. те, кто производят информацию, трансформируют и обрабатывают ее, при этом ничего не производя такого реального, что можно потрогать. Это программисты, инженеры, врачи – члены нового высшего класса, им будет лучше всего, они больше всех выиграют от глобализации.
16. Понятие «креативный класс»

Мюррей написал еще одну книгу, в которой он говорил о наследуемости интеллекта, и также об assortative mating, т.е. самые умные молодые люди поступают в ВУЗ и там женятся на умных девушках. В итоге этого процесса складывается класс людей, которые отличаются тем, что они умнее среднего стандартного американца. Ричард Флорида написал книгу «Появление креативного класса». Это довольно-таки спорная книга, но в ней главное то, что он определяет в креативный класс людей, занимающихся творческой работой.Так, например, водитель автобуса, который водит автобус по одному и тому же маршруту каждый день к этому классу не относится. Люди, относящиеся к креативному классу, разделяются на две категории: первая – те, кто обрабатывает информацию, и вторая – занимающиеся творческой деятельностью, но не в том смысле, что они творят как художники, писатели или поэты. А в том, что они каждый день занимаются чем-то новым: завтра они будут делать не то, что сегодня, а сегодня – не то, что вчера. Креативный класс – это и есть новый высший класс, но не каста помещиков или владельцев фабрик. Среди них Мюррей выделяет тех, которых называют «широкая элита», – это высшие пять процентов населения. Если это перевести в деньги, то это выше пяти процентов населения по доходам. Членство в этом классе очень сильно соотносится с их доходами. Есть много людей с большими доходами, как , например, профессиональный баскетболист. У него огромный доход, но он – не член высшего класса, так как не занимается творческой работой и не обрабатывает информацию. Если у человека автомастерская, то он, может быть, и зарабатывает кучу денег, но в этот класс не входит, т.е. это вопрос не столько денег, сколько образа жизни и работы. Но в основном эти вещи очень сильно соотносятся друг с другом.
17. Понятие «домохозяйство»

Если вы входите в высшие пять процентов по доходам и живете в Нью-Джерси, то в вашем домохозяйстве двести шестьдесят пять тысяч долларов в год , потому что это богатый штат и зарплаты в нем выше, чем в среднем по стране. Что такое домохозяйство? Поскольку мы будем оперировать этим понятием, давайте его определим. Домохозяйство – это группа людей, которые живут вместе, например, семья, состоящая из мужчины, женщины и их детей. А также и один человек, живущий сам по себе, скажем, старушка. Мать-одиночка с тремя детьми – это тоже домохозяйство, но не очень успешное, скорее всего. Среднее домохозяйство в Америке получает пятьдесят три тысячи долларов в год. А, если у вас двести пять тысяч дохода на домохозяйство, например, из двух человек один зарабатывает сто, другая – сто пять, то вы довольно-таки хорошо устроились. Если посмотреть шире, то те, у кого средний доход домохозяйства сто тысяч долларов и выше, входят в высшие двадцать процентов населения Америки. Вы можете думать, что вы не такой богатый, но, тем не менее, это так. В Нью-Джерси эта цифра (высших двадцать процентов по доходам) – сто сорок одна тысяча долларов.
18. Соотношение интеллекта и доходов

Пятьдесят три процента всей американской экономики производится высшим средним классом, состоящим из двадцати процентов населения. Экономика крутится вокруг него: реклама, которую все видят по телевизору, рассчитана на этот класс, потому что он тот, кто производит и приобретает больше всех. Кроме того, представители этого класса платят больше всех федеральных налогов – семьдесят процентов,т.е. вычитают из них очень много. Мы с вами, скорее всего, тоже относимся к этой категории, зарабатываяполовину всего дохода страны. Но это все абстрактные показатели. . Давайте переведем их в то, с чем мы знакомы и посмотрим на цифры по Америке, которые я взял по уровню образования, по среднему доходу и по баллу SAT. SAT очень сильно соотносится с интеллектом: чем человек умнее, тем выше у него балл SAT. В Америке тридцать процентов взрослого населения имеет высшее образование. Средний доход домохозяйства – пятьдесят пять тысяч долларов и средний балл SAT по-новому тысяча пятьсот девяносто, а по-старому – тысяча. Нью-Джерси – штат, который богаче и образованней среднего, тут цифры другие: тридцать семь процентов с образованием, семьдесят две тысячи доходы и балл SAT выше, чем в среднем по стране, т.е. здесь люди немножко умнее. В Bergen County сорок семь процентов населения с высшим образованием, средний балл по SAT я найти не смог, но средний доход домохозяйства – восемьдесят шесть тысяч долларов, т.е. упомянутые мною три показателя значительно выше средних по Америке. Теперь рассмотрим Фэр-Лон – нам кажется, что это средний американский город. Здесь пятьдесят два процента населения обладает высшим образованием, средний доход – сто тысяч долларовэ-Л и SAT выше, примерно, на двадцать процентов. И если вы – житель Фэр-Лона, гордитесь, вы в высшем среднем классе, вы – элита страны, т.е. вы выше среднего американца по интеллекту. На этой карте мы еще видим Риджвуд. Когда я учился в Хай Скул в Фэр Лоне, то Риджвуд был городомкоторый мы все время хотели догнать и перегнать богаче, умнее и лучше других , Риджвуд заявлял, что они умнее и лучше нас, а мы считали, что это не так. Но, к сожалению, это правда. В Риджвуде семьдесят процентов населения обладают высшим образованием, т.е. в два с половиной раза выше, чем в Америке; средний доход домохозяйств – сто пятьдесят тысяч долларов – в три раза больше, чем в среднем по стране , и у них средний балл SAT тоже выше.. Образно говоря, если вы хотите увидеть, как живет широкая элита, то поезжайте в Риджвуд, и там все это поймете сами. А если хотите узнать, как живет высший средний класс, то поезжайте в Фэр-Лон.
19. Здоровый образ жизни нового высшего класса

Мы говорили, что высший средний класс – это вопрос не столько денег, сколько определенного стиля и образа жизни. Так какие же они у них? Во-первых, представители этого класса не курят. Если посмотреть на статистику, то можно увидеть: чем выше уровень образования у человека, тем меньше вероятность, что он курильщик. Среди тех, кто не закончил Хай Скул, более пятидесяти процентов курят; среди тех, кто учится в аспирантуре, курят три целых шесть десятых процентов; из тех, кто имеет высшее образование – семь с половиной процентов курят, т.е. курить для людей этого класса – признак дурного тона. Курильщики в Америке – это единственная группа, которую можно дискриминировать ущемлять их права изагонять в резервации. С ними так и поступают , потому что курить – аморально, а за это нужно платить. Есть такое выражение: «выходить из клозета». Раньше так говорили про людей, которые имели некоторые отклонения, но сейчас это можно применить к курильщикам. Барак Обама курил, но он не мог об этом говорить, потому что ему было стыдно, и пришлось бросить. Если человек в высшем среднем классе курит, то он должен делать это втихаря, чтобы никто не видел,т.к. такое постыдное явление нужно скрывать от всех. Это ненормально для американцев в целом, они курят гораздо больше. Во-вторых, представители высшего среднего класса кушают здоровую пищу и все время занимаются спортом, но не ради спорта, а для поддержания формы: среди них практически нет толстых людей. Я сейчас вам расскажу такую историю. Я был на Бар-Мицве в Upper West Side – Аппер Вест-Сайде – это район Нью-Йорка, где живет высший средний класс, и там на улице я не видел ни одного толстого человека. Вы скажете, что это нормально, нет, это ненормально, особенно зная, что по стране одна треть населения страдает от избыточного веса, а одна треть просто жирные. В глубинке гораздо чаще можно встретить на улице толстяков, чем, например, в Риджвуде или Аппер Вест-Сайде. Это происходит потому, что быть толстым – аморально, считается признаком дурного тона и отсутствия самоконтроля.
20. Привычки и поведение высшего среднего класса

Сегодня люди всю информацию черпают из интернета, но когда его не было, то разные исследования обнаружили, что люди из высшего среднего класса регулярно читали газеты и больше, чем другие американцы. Также выявили интересную закономерность: люди этого класса читали не только свои газеты, но и чужие, потому что они любят думать и понимать своих оппонентов. Например, человек либеральных убеждений обычно читает «Нью-Йорк Таймс» или «Вашингтон Пост», а человек с консервативными взглядами предпочитает газету «Уолл Стрит Джорнал» Что не делают представители высшего среднего класса? Не смотрят телевизор в таких количествах, как менее образованные американцы. Сейчас это перешло с телевизора на интернет, но разницы большой нет. Раньше средний американец в среднем смотрел телевизор тридцать пять часов в неделю. Среди высшего среднего класса цифры совсем другие: десять часов для высших пяти процентов и четырнадцать часов для высших двадцати процентов, т.е. образованный американец смотрит телевизор меньше. Раньше на всю Америку вещали три канала. Если человек смотрел телевизор немного, то он просто получал меньше информации, чем все остальные. Сейчас ситуация другая: по статистике в распоряжении среднего человека сто восемьдесят девять каналов, если у него есть доступ к телевидению. Понятно, что никто все каналы смотреть не может, на это просто не хватит времени, поэтому средний американец смотрит семнадцать каналов. Высший средний класс, который и так смотрит мало телевизор, предпочитает не те каналы, как остальная Америка, потому что представители этого класса подбирают другие источники информации.

Как люди из этого класса проводят отпуск? Они не ездят регулярно в Лас-Вегас и в Диснейленд. Да, они могут посетить эти места один раз, просто чтобы иметь о них представление. Отпуск должен обогащать человека культурно и духовно, поэтому они ездят в Европу, в Японию, в Перу, в Мексику, но не в Канкун для лежания на пляже, а для ознакомления с руинами племени Майя. Если они не захотят посмотреть на культурные достопримечательности Европы или Азии, то они поедут куда-нибудь на природу, чтобы соединиться с ней и себя духовно обогатить. Это нестандартно для средних американцев: простые люди не ездят в Европу, Японию или Перу, а в Лас-Вегас, на пляжи и в Диснейленд.
21. Отношение высшего среднего класса к работе

У высшего среднего класса хороший вкус, нет вульгарности и пошлости. Приехав в Риджвуд, вы увидите, что там люди богатые, и делают все со вкусом. Какое отношение к работе? Работа должна быть интересной. Если кто-то из вас ездил на электричке, вы, наверняка, краем уха слышали такой диалог, когда один человек говорит: «Да, мне там было неплохо, меня ценили и начальник нормальный, но было скучно, и я решил уйти». А второй его спрашивает: «А что теперь?» Первый отвечает: «А сейчас там очень интересный проект». Нам это не режет ухо, для нас нормально, что человек ушел со скучной работы. Для среднего рабочего это звучит дико: человек идет на работу, чтобы ему было интересно. Вчера я слышал, как два человека разговаривали, и один другому говорил: «Я ушел в другое министерство, там будет больше перспективы для роста, так как они расширяются». Какая карьера, какой рост, какой интерес? Человек приходит, отрабатывает свою смену на заводе, потому что ему надо кормить семью, и все. Его не интересует то, что он потенциально может потом больше получить денег или работа будет интересней. Такое отношение к работе – это удел высшего среднего класса. Водитель грузовика так не рассуждает: «Вот сейчас я сделаю карьеру и буду еще лучшим водителем грузовика». Может, я не прав, но мне так не кажется.
22. Отношение высшего среднего класса к воспитанию детей

Как высший средний класс воспитывает своих детей? Очень интенсивно. Дети – наше будущее, они должны получить все и желательно лучшее. Если ребенок приносит четыре с минусом по математике, то включаются все аварийные системы: поднимаются по тревоге все бабушки, нанимаются репетиторы. И ребенку на повышенных тонах и в очень резкой форме сообщают, если он не повысит свой балл хотя бы до четырех с плюсом, а еще лучше до пяти с плюсом, то он всю жизнь будет никем, не поступит в хороший ВУЗ, не получит хорошую работу, будет мыть полы и на этом его жизнь закончится. Если ребенок этого не понимает, то ему будет это донесено в еще более резкой форме. И никак это оставлять нельзя. Идея, что ребенок или подросток приходит домой с тройкой, для высшего среднего класса кажется дикой, а для среднестатистического гражданина Америки, и я думаю, России тоже является нормой.
23. Высший средний класс – это вопрос стиля

Высший средний класс – это вопрос не денег и не политики, а стиля. Дэвид Брукс написал свою книгу в 2000 году, в ней он рассказал о буржуа-богеме, высшем среднем классе, образованных людях, интеллигенции и т.д. Он тоже замечает, что это вопрос не денег, а стиляи описывает группы людей и индивидуумов, которые, несмотря на наличие у них большого количества денег, не принадлежат к этому классу. В качестве примера такого индивидуума он называет Дональда Трампа, да, у него много денег, но он – не высший средний класс и не попадает туда по своему стилю жизни. Почему к нашему президенту такое неприятие со стороны культурных элит? Заметьте, Брукс написал это семнадцать лет назад, когда Трамп был просто скандальным миллионером и не более того. По стилю он – чуждый человек, потому что он ведет себя не так, как высший средний класс. Вот еще цитата из книги Брукса: «Группа людей, которая не входит в высший средний класс по своей профессиональной деятельности, – это девелоперы, которые занимаются недвижимостью.» А недвижимость – это торгашество, жульничество, это некультурно, низко и пошло. Вот и Дональд Трамп, будучи девелопером, никак не может войти в этот класс. И его политика по отношению к элитам во многом понятна: он знает, что они его никогда не примут, он будет там чужаком и поэтому не хочет им угождать. Как кошка не может стать собакой, так Дональд Трамп никогда не станет культурным интеллигентом. А зачем пытаться им стать, если можно вести себя похабно, и это будет наоборот, приобщать к нему его базу, которую мы увидим потом. И, наконец, насчет политики. У нас есть имидж, что высший средний класс – образованная интеллигенция, кстати, в России то же самое – это люди более либеральных воззрений, это действительно так. Мюррей пишет, что соотношение либералов и консерваторов в высшем среднем классе -- два к одному, т.е. две трети – либеральных взглядов, а одна треть – консервативных. Он подмечает интересную вещь: человек из высшего среднего класса, интеллегент с консервативным взглядом обычно более консервативен, чем средний американец, аесли он -- либерал, то он, соотвестсвенно, более либерален потому, что все его идеи для него очень важны. Действительно эта группа более либеральна, чем средняя, но в ней присутствует довольно сильное консервативное меньшинство. И обе части: и консервативная, и либеральная не приняли Дональда Трампа, потому что он во многом чуждый им элемент по его стилю поведения, а высший средний класс хочет общаться с себе подобными.
24. Высший средний класс хочет жить среди себе подобных

Где живет высший средний класс? Для Мюррея это новая и интересная идея о существовании такого класса. Кстати, в Советском Союзе тоже всегда был высший средний класс, который назывался там технической и творческой интеллигенцией, т.е. образованные люди. Кроме того, в СССР существовала и чисто творческая интеллигенция – художники, писатели, актеры. Но имеется существенная разница: в Советском Союзе класс интеллигенции не мог выбирать место проживания и соседей, потому что там всем государство давало квартиру, и им в том числе, и они жили среди народа. А Америка – свободная страна и каждый может жить там, где он хочет, поэтому интеллигенты селятся рядом друг с другом. Мюррей посмотрел перепись населения с 2000 до 2010 годов, взял все почтовые коды и отсортировал их по проценту взрослых людей с высшим образованием и по их доходам,введя понятие «Super Zip» -- «Супер-зип», т.е высшие зип-коды. Если в вашем зип-коде больше людей с высшим образованием и больше доходов, значит, вы будете выше на этой лестнице, а если нет, то ниже. И оказалось, что элитарных взрослых людей -- не кучка, а девять миллионов, примерно, четыре процента населения, живущие в элитных районах. Образно говоря, восемьдесят процентов широкой элиты, высших пять процентов населения Америки живут рядом с себе подобными.
25. Высший средний класс живет, «не чуя под собой страны»

Также Мюррей обнаружил интересную вещь: не только люди выбирают себе в соседи подобных, но и элитные районы расположены рядом с такими же, образуя новые кластеры, которые кучкуются вместе. Он привел пример такого кластера в Вашингтоне. С Вашингтоном я не знаком, поэтому мне это ни о чем не говорит. А я решил взять систему этих баллов и применить ее к району, где мы живем. Я хочу у вас спросить: если например, в вашем районе этот балл девяносто пять, это значит, что девяносто пять процентов американцев живут в районах, где люди менее образованные и менее богатые? Как вы думаете, в какой десятке находится Фэр-Лон? Кто из вас думает, что Фэр-Лон находится ниже пятидесяти? Ниже шестидесяти? Ниже семидесяти? Все думают, что мы находимся в районе семидесяти, т.е. мы находимся немножко выше среднего класса – у нас семьдесят два - семьдесят три процента. Теперь давайте посмотрим на существующую действительность, как говорил советский поэт: «Мы живем, под собой не чуя страны». Девяносто процентов американцев живет в районах, которые менее богатые и менее образованные, чем Фэр-Лон. Вы – элита, вы входите в десять процентов Америки, хоть вы себя так и не ощущаете. Глен-Рок – обычный город – девяносто восемь. Риджвуд – девяносто девять. Ораделл – девяносто четыре. Ривер-Эдж – восемьдесят пять. Представьте, что вы мальчик, который живет в Глен-Роке в нормальной семье: ваши мама с папой утром встают и едут на работу на электричке. Они работают, у них нет потомственного богатства, если они не будут работать, то умрут с голоду – они нормальный рабочий класс. Это не так. Этот мальчик живет в городе, где только два процента американцев живут лучше, в городах, которые богаче и образованнее того в котором он живет. Правда, здесь через дорогу есть город Патерсон, в котором показатели от одного до тридцати шести, т.е. там есть район, где цифра равняется одному, поэтому нет американцев, которые живут хуже, чем в этом районе Патерсона и это очень грустно. Вы можете на своей машине ехать около получаса (по нашeмy району – Берген Каунти), и вы будете думать, что вы живете в Америке,, весь мир такой, как вы его воспринимаете, и вы сами – средний американец. На самом деле это не так, потому что вы живете в очень привилегированном месте, просто вы «живете и не чуете под собой страны». Мы видим, что Сэддл-Брук – семьдесят один процент, а Лодай – пятьдесят один. Это уже ближе к среднему. Я был в Лодай раза два, сдавал на права, но мне там не очень понравилось. Мне сказали: «Есть Окленд, в нем гораздо лучше». Я поехал в Окленд, там было лучше и приятней, и теперь понятно, почему. Ведь Окленд – девяносто три процента, а Лодай – пятьдесят один, разница существенная. Из приведенной здесь статистики мы видим, что люди, решающие судьбу Америки, – это высший средний класс. Они живут между собой, рядом с похожими на них или не очень от них отличающимися. Да, мы знаем, есть Паттерсон, но это ненормально. Нормально – это мы. Если мы возьмем Риджвуд, то там – самая элита. И это очень плохо. Почему? Мюррей говорит следующее: «Если профессор университета, живущий в Риджвуде, ничего не знает о жизни водителя грузовика, живущего в Гарфилде, то это проблема». Почему? Когда я учился в колледже, у меня был профессор, который жил как раз в Риджвуде, так что все так и есть. Если вы – водитель грузовика, то тот факт, что вы ничего не знаете о жизни профессора, профессору не повредит, потому что вы на его жизнь повлиять не можете. Но если профессор ничего не знает о жизни водителя грузовика, то это плохо, потому что он на жизнь водителя грузовика может очень сильно повлиять. Либо напрямик, если пойдет работать в правительство. Или косвенно: обучая студентов в университете, которые потом на своих рабочих местах, занимая ведущие позиции в бизнесе, в экономике, в политике, в культуре, будут действовать, исходя из того, что им рассказывал профессор из Риджвуда, т.е. из очень привилегированной части Америки. А реальность у нас совсем не такая, даже просто по образу жизни она совершенно другая. Я уже не говорю о том, что у нас больше андер класса. Вы думаете, что вы – средний класс. А я вам говорю: «Нет, вы и я являемся элитой» и то что мы этого не осознаем--очень плохо.
26. Люди из высших слоев общества теряют связь с простым народом

Я расскажу еще одну интересную вещь. Когда я учился в советской школе, со мной учились дети интеллигенции и рабочих, т.е. все вместе, так как в СССР интеллигенция не могла выбирать схему науки, но дети уже между собой кучковались. Я имел довольно интеллигентную компанию, и там был парень, отец которого был послом на Кубе. В то время он уже умер. Помню, мы ходили в гости к его маме, у них были две рыбы-меч, которые им подарил то ли Фидель, то ли Рауль. Она их так и называла – Фидель и Рауль. Была еще одна непростая семья, в которой родителей послали в командировку в Англию. Также в нашу компанию входил один парнишка, у которого мама работала диспетчером в ночной смене в такси. Она была мать-одиночка, воспитывала троих детей, денег у нее было так мало, что одно время ей даже пришлось сдать своих детей в интернат. Допустим, этот парнишка решил бы учиться в ВУЗе, но и он, и его мама ничего про это не знают. Но у него есть друг, который там уже учится, и может объяснить, как подавать документы, как сделать то, как сделать се. У этого парня есть какие-то шансы выбраться наверх. A теперь представьте, что дети рабочего класса учатся только среди самих себя.

Слушатель:

– А интернет?

Лектор:

– А они смотрят другой интернет, ведь там очень много разной информации. И так же, как и Вы, думают типичные представители высшего среднего класса «У меня есть интернет, я все знаю». Это правда, но человек знает то, что ему знакомо, и хочет узнать то, что ему интересно . А представитель низшего среднего класса смотрит совсем другой интернет. Вот недавно я услышал новую для меня информацию, в которой рассказали следующий факт. Колледжи, дающие образование за прибыль, в них очень часто фейковое, низкокачественное образование, на которое попадаются, в основном, дети из не очень обеспеченных семей. Люди не понимают, что хорошее, а что нет. Если вы человек из образованной семьи, то вы знаете, когда колледж должен себя рекламировать, – это плохой колледж, а если вы человек из необразованной семьи, то вы говорите: «О, реклама, это хорошее место, значит нужно туда пойти», т.е. разница в восприятии действительности огромная. Когда люди из высших слоев общества живут в своем пузыре, они теряют связь с простым народом, и не понимают, как живут другие люди, это для них становится абстракцией. Никто не живет в вымышленной реальности, действительность у всех настоящая, но вокруг каждого кластера своя. И проблема в том, что живя и видя только свое, общая реальная картина происходящего получается неполной. На этом мы заканчиваем говорить про высший средний класс, вы уже про них все поняли.
27. Что такое новый низший класс?

Слушатель:

– Один вопрос можно? Для близлежащего штата…

Лектор:

– Если вы хотите, то вот вам ссылка, откуда можно скачать файл, зип-коды и найти, где вы находитесь: (https://www.arcgis.com/home/webmap/viewer.html?webmap=c1a97575eec1440981ece313f11adbdc). Да, извините, еще одна карта… Нe надо говорить, что эти кластеры существуют везде, смотрите, у нас есть Атланта, или городa на двух берегах, он во многом прав в плане имиджа, это все 2000 год, но процесс идет. Видите, большой кластер в Нью-Йорке, Вашингтоне, Бостоне в глубинке чуть-чуть есть. Кстати, посмотрите на еще одну карту 2013 года. Удивительная картина: здесь живет только высший средний класс. Вы можете жить вот здесь ехать на машине час, не выезжая из области проживания высшего среднего класса, и думать, что это Америка, а Америка во многом вот здесь. И она не только в Нью-Йорке, но и в Техасе, и в Фениксе, и в Лос-Анджелесе, и даже в Детройте тоже.

Слушатель:

– А что Флорида такая обедненная?

Лектор:

– Хороший вопрос. Может, там живет очень много пенсионеров? Да, вполне возможно, что они люди из высшего среднего класса, но у них уже нет ни денег, ни доходов. Видите, вот вы едете на машине, практически не выезжая из этой зоны, и считаете, что это и есть та реальность, в которой вы живете, а это далеко не так.

Слушатель:

– Замечание: автор говорит о статистике возрастной группы от тридцати до сорока девяти лет, а во Флориде живут люди старше сорока девяти лет.

Лектор:

– Нет, не так. Здесь есть зип-коды, всего на тридцать - сорок девять лет – это уже статистика другая, которую мы будем рассматривать. Здесь он говорит о зип-коде как таковом. В случае пенсионеров, которые живут на две-три тысячи долларов в месяц, то они такай кластер не создадут, не потому что они необразованные или не были богаты, просто у них сейчас нет доходов.

Слушатель:

– Они не тратят, но они не зарабатывают.

Лектор:

– Видите, и у вас есть большой кластер.

Слушатель:

– Странно, в Чикаго есть кластер большой, там же преступность….

Лектор:

– Хорошо. В Чикаго там одна преступность и черные друг друга грохают.

Слушатель:

– Так мы слышим.

Лектор:

– Да, так мы слышим. Итак, мы говорили про высший средний класс, а его противоположность – низший класс. Что это такое? С одним его вариантом мы хорошо знакомы: это как раз тот черный андер класс, который в Чикаго имеет огромную преступность, все друг друга грохают. Почему и откуда нам так хорошо это известно? Потому что о них снимаются фильмы, сериалы и много рассказывается в «Новостях». Знаете, если включить новости, то каждый день будут сообщать, что четыре человека погибли в Нью-Йорке. Да, к сожалению, убивают во многих местах, в том числе и в Нью-Йорке. Для нас это уже не ново, но в «Новостях» сообщают. А как насчет белого андер класса? Я расскажу интересную историю. Когда я учился в колледже, двадцать с лишним лет назад, у нас был курс «Городская Америка», его преподавал профессор Сигель – умнейший мужик. А мы были ребята из пригородов Нью-Йорка, из этих кластеров. И он нам сказал: «Изучая предмет “Городская Америка”, вы должны понимать, что есть не только черный андер класс, но и белый ». На что мы возразили: «Какесть белый андер класс? Белые – они все нормальные». А он ответил: «Нет, вы просто их не видите, они есть, но в сельской местности». Да, есть белый андер класс, но он рассредоточен, они не живут вместе друг с другом, а среди самых обычных нормальных рабочих американцев в сельской местности, их не видно, даже если они друг друга грохают. А когда они стали заметны? Когда они выбрали Дональда Трампа. Тогда они вылезли из сельской местности на поверхность, и о них узнали. На самом деле, их даже больше, чем черных, просто их было не видно, не слышно и никто о них не знал.
28. Западная Вирджиния – место проживания белого андер класса

Слушатель:

– Чайная партия – это они?

Лектор:

– Нет, это не они. Мюррей в своей книге говорит об одном районе Филадельфии, он называется Кенгсингтон или Фиштаун – там концентрация белых, но они очень бедные. Мой брат жил много лет в Филадельфии, он мне рассказал, что не раз проезжал мимо этого района, и он ему показался очень странным. С одной стороны, все жители белые, а с другой стороны, все имеет убогий такой вид и выглядит очень депрессивно, как черное гетто. A мы привыкли, что гетто – черные или цветные, a белые, даже если и бедные, то не такие убогие.

Я искал и нашел одно место, которое можно взять как пример региона проживания большого количества белого андер класса. И это Западная Вирджиния – второй самый белый штат Америки, а первый – Мэйн. Но Западная Вирджиния – еще и второй по бедности, что на черных или испанцев не спишешь, там живут все белые не испанского происхождения. Их бедность – не новое явление, так сложилось исторически. Люди там самые жирные, потому что являются представителями низшего класса. Мы уже говорили, что это вещи взаимосвязанные.
29. Удручающая статистика в западной Вирджинии

Давайте посмотрим, какими статистиками обладает западная Вирджиния. Там двадцать процентов населения имеет высшее образование, это не так плохо, выше, чем в Патерсоне. C Патерсоном мы сравниваем, потому что Патерсон, в общественном сознании, это такое типичное черное гетто. А белом гетто все показатели жизни ниже, чем по стране. По доходам – сорок две тысячи долларов в среднем – это не так сильно низко, конечно, ниже чем, в среднем по Америке, и немного выше, чем в Патерсоне. Но тут идет совершенно удручающая статистика, касающаяся того, что в Вирджинии пятьдесят четыре процента взрослых (немного завышенная цифра) состоят в армии труда, то есть либо работают, либо ищут работу, т.е. около половины населения не работает вообще и работу не ищет. На что они живут? На welfare, Велфер, государственную социальную помощь, на подношения родственников. Эта цифра ниже, чем Патерсоне. В черном гетто Патерсона процент работающих взрослых выше, чем в Западной Вирджинии. Можно сказать, что они там все традиционные люди: у них мужчины работают, а женщины нет, потому что сидят дома с детьми. Но это не так. По статистике пятилетней давности там очень нетипичные показатели: сорок процентов детей рождается вне брака. Но исторически это было не так: раньше показатель рожденных вне брака детей составлял один-полтора процента.. Со всеми вытекающими последствиями: это белые неработающие матери-одиночки, их неработающие мужики, которые на них не женаты, все очень убого и депрессивно. Понятно, что преступность тоже начинает расти. Люди там были бедные всегда, но в 1977 году Западная Вирджиния обладала самым низким уровнем преступности по стране. Он начал расти с очень низкой базы и за тридцать два года вырос в два раза, правда, он до сих пор ниже, чем в среднем по Америке , и если я не ошибаюсь, он сейчас не растет. Почему? Потому что количество людей за решеткой у них удвоилось за девять лет. Что произошло? Начался процесс распада семьи, преступность стала расти, появилась куча преступников, они всех пересажали. Преступность и нравственность стабилизировалась. Но преступники поступают, их сажают… И все очень плохо и грустно: это были люди, хоть и бедные, но они работали, женились, растили детей, как могли. А сейчас это то, что мы видим. Еще одна интересная статистика: Дональд Трамп получил самый большой процент голосов из всех штатов именно в Западной Вирджинии и понятно почему: его месседж, что все пропало, там нашел большой отзыв. В основном, там так оно и есть: мир, который видит, как на его глазах разваливается все, что было, включая общество, деградирует.

Часть 2

30. Среди людей с высшим образованием безработных практически нет

Продолжаем наше обсуждение. Мы сказали, что сословность — это разница не в доходах и не в образовании, а в образе жизни. Если люди зарабатывают по-разному, но живут более-менее одинаково, то у них будет много общего. В Советском Союзе разные люди были вынуждены жить одинаково. Чарльз Мюррей взял различные социологические исследования и структурировал людей на две группы по их социальному показателю: высший и низший средние классы. Здесь на графике вы видите разницу показателей в повседневной жизни этих двух групп. Люди с высшим образованием – менеджеры, врачи, юристы, ученые, инженеры, писатели, редакторы, журналисты и т.д. входят в первую группу и проживают в Бальмонте – это город рядом с Бостоном. Вторая группа – люди из рабочего класса без высшего образования. Они имеют только Хай Скул и больше ничего, проживают в Фиштауне, занимаются физическим трудом, и в основном находятся на низком уровне в сфере обслуживания, их иногда называют «синие воротнички». В обеих группах не было детей, опрашивались только состоявшиеся белые взрослые от тридцати до сорока девяти лет. Первый график – это мужчины, которые не работают и не ищут работу, неработающих мужчин в низшем классе исторически было больше всегда. Среди высшего класса практически нет безработных, там за все время мало что изменилось. Посмотрите далее на это расхождение. Cреди низшего класса двенадцать процентов населения не работает вообще и не хочет работать. А что они делают? Социологические исследования показывают, что они сидят дома в интернете, пьют пиво и играют в видеоигры. Причем это не дети после колледжа, которые не знают, что с собой делать. А теперь давайте посмотрим, сколько из всех занятых мужчин работают меньше сорока часов в неделю, т.е. не на полную ставку. Среди высшего среднего класса процент чуть-чуть поднялся. А среди низшего класса цифры доходят до пятнадцати - восемнадцати процентов. Вы скажете: «Может, они не могут работать по каким-то причинам по здоровью?» Да, согласен, но с другой стороны, если очень хочется кушать, то человек будет работать даже на двух, трех работах. Например, мой тесть приехал в Америку из Самарканда, у него было высшее инженерное образование, но понятно, что оно тут никому не нужно, у него пять детей, ему сорок пять лет, английский он не знал. Что он сделал? Он начал работать таксистом, ездил по семьдесят с лишним часов в неделю, что очень трудно. Но через шесть лет, когда я познакомился с его дочерью, которая потом стала моей женой, он успел собрать деньги на дом, на медальон и на машину. Если вы бедный, но хотите продвинуться вверх, то надо будет работать сверх нормы. Здесь вот вы видите график растет среди людей, которые работают меньше сорока часов в неделю, это в основном, белые мужчины из рабочего класса, но есть и из высшего класса.
31. Брак стимулирует мужчину к заработку

Это график мужчин, которые работают много: больше сорока восьми часов. И мы видим то же самое: мужчины из бедного класса исторически всегда работали меньше. Но определенный процент из них работал сорок восемь часов в неделю или даже больше. У нас выходит, что люди из высшего класса трудятся больше. Среди мужчин рабочего класса одна восьмая не работает вообще. Из остальных одни работают на полставки, а другие получают больше денег за счет двух-трех работ. Кстати, интересно то, что мы говорим только о мужчинах. А что насчет женщин? Тут я никаких графиков не привожу, но они есть. У женщин разницы нет: они в низшем классе работают меньше, почти как в среднем и высшем классах. А некоторые, например, матери-одиночки, работают меньше, в том числе и из-за детей. Вышеупомянутая проблема, что рабочий человек – рабочий только на словах, в основном, касается мужчин, а не женщин. Откуда это идет? Известно, что существует соотношение между браком и доходами. Социологические исследования показывают, что мужчины, состоящие в браке, зарабатывают больше денег, даже если все остальные факторы одинаковые, чем холостяки . У социологов есть разные версии, почему так. Может быть, потому, что мужчина получает больший стимул зарабатывать, я тоже думаю, что это так. Или же второй вариант: мужчины, которые женятся, обычно более способны и быстрее развиваются по служебной лестнице. В любом случае, это факт: женатые люди зарабатывают больше денег.
32. Наличие уважительной причины – повод для развода

И что же у нас происходит с браком в этих двух слоях общества? 1960 год: почти девяносто пять процентов всех мужчин из высшего среднего класса женаты, а среди низшего среднего класса пятнадцать процентов мужчин не состоят в браке. Здесь на графике мы видим, что за прошедшие пятьдесят лет высший средний класс находится там, где тогда находилась низшая часть рабочего класса, та же самая закономерность: высший класс сравнялся с низшим классом. А низший класс стабильно идет вниз. Но имейте в виду, что все эти показатели семь лет назад, какие сейчас цифры, я не знаю. Меньше половины мужчин рабочего класса состоят в браке. Мы рассматриваем с вами только белых американцев, больше половины которых не женаты и не замужем. Вопрос: «Что с ними произошло? Почему у них нет семьи?» Во-первых, многие никогда не женились и не выходили замуж, это касается и мужчин, и женщин. Четверть членов рабочего класса вообще никогда не создавали семьи официально. О неофициальных семьях мы сегодня попозже поговорим. Итак, почему пятьдесят процентов населения состоит в браке, а вторая часть вообще никогда не женилась? Из тех, кто женились, многие подавали на развод. Здесь мы видим процент разводов в высшем среднем классе, а здесь – в низшем среднем классе. В высшем среднем классе процент разводов был ничтожным, т.е. юристы, инженеры или архитекторы практически не разводились. Этому есть простое объяснение: в Америке тогда были жесткие законы о разводах, они не были запрещены, но нельзя было разводиться просто так без уважительной причины. Что же считалось уважительной причиной? Супружеская измена или насилие в семье, но и то, и другое требует доказательств. А еще есть такое понятие «abandoned» – это когда муж пропадает, не выполняет своих супружеских обязательств и не заботится о семье, – тоже повод для развода. Поэтому в высшем среднем классе, где никто никого не избивал, разводов практически не было. В рабочем классе также развод был не частым. В 1960-х годах в Америке прошла революция законодательства и, насколько мне известно, сейчас все штаты уважают «no fault divorce», т.е. можно развестись без всяких причин.

Слушатель:

– Можно, я Вам возражу? Мне кажется, что в шестидесятых годах было мало разводов, потому что женщины тогда, в основном, не работали и существовали за счет мужа. Это не потому, что возникла возможность развестись безо всякой причины.

Лектор:

– Да, может быть. Посмотрите на графики: у обоих классов поднимается процент разводов. Здесь в высшем среднем классе он находится немного выше, чем он был тогда в низшем среднем классе. А в низшем среднем классе – тридцать три процента. В рабочем классе половина населения не женится вообще, а из той половины, что женятся, треть разводится. Высший средний класс стабилизировался, т.е. те, кто хотел развестись, уже поразводились. Помните, мы говорили, что представители высшего среднего класса исповедают ценности богемы, но живут как буржуа. Все они очень либеральные, но что касается семьи, то они ведут себя очень консервативно: женятся и ценят семью. В теории они ничего не ценят, а на практике – да. Мы видим в этом очень интересный парадокс.
33. Статистика полных и неполных семей в обоих классах

Слушатель:

– А что происходит со средним классом?

Лектор:

– Средний класс у нас в этом плане посередине. Как это все отражается на детях? В высшем среднем классе первый ребенок рождается, когда матери тридцать лет или немного больше. В низшем классе ребенок обычно рождается, когда матери около двадцати двух - двадцати трех лет, т.е. когда ей сорок лет, ребенок уже почти вырос. А сейчас давайте поговорим, какой процент детей из обоих классов вырастает в полной семье, а какой в неполной. Конечно, родители могут развестись потом, когда дети уже выросли. Но все социологические исследования и справа, и слева показывают: когда ребенок вырастает в неполной семье, то по нему это дает сильный удар, который обязательно повлияет на его будущее. Те же дети, которые выросли в полной семье, в этом плане получают преимущество. В низшем среднем классе треть детей вырастают в полной семье, а две трети – в неполной: либо родители никогда не были женаты, либо семья распалась. Здесь мама и папа, которые живут друг с другом в браке, – это ненормально, это исключение из правил. Но посмотрите на график, это новое явление. В 1960 году пять процентов детей от родителей из низшего среднего класса вырастали в неполной семье. Сейчас же шестьдесят шесть процентов, т.е. в низшем среднем классе обычный ребенок растет без отца или без матери, которые живут друг с другом.. И посмотрите – график идет вниз, он заканчивается в 2004 году и что там дальше, неизвестно. Таким образом, мы видим распад белой рабочей семьи. Если посмотреть на график, касающийся семей из черного населения, то там эта тенденция имеет уже девяносто - девяносто пять процентов.

В высшем среднем классе ситуация лучше, здесь показатели немного хуже, чем в обычном среднем классе пятьдесят лет назад, но люди, в основном, хотя бы не разводятся, пока у них есть дети, которые растут.
34. Состоятельная мать-одиночка – новое явление

Сейчас посмотрим на графики, которые показывают процент детей, родившихся вне брака среди белого населения не испаноязычных американцев из разных классов. Нижний график – это матери с высшим образованием. Раньше такого не было, а сейчас есть новое явление: женщина добивается успеха в обществе, она – менеджер, адвокат, экономист и т.п., решила завести себе ребенка без мужа и сможет содержать ребенка сама, – таких всего пять-шесть процентов населения. Обычно женщина с высшим образованием рожает только с мужем: она хоть и либеральных взглядов, но с консервативным поведением. Этот график – матери, не закончившие Хай Скул. Раньше у них было десять процентов внебрачных родов, но сейчас этот показатель дошел до семидесяти процентов. Те дети, которые в своем детстве пережили развод родителей, скорее всего, повторят их судьбу: у них тоже брак распадется. Те, которые окончили Хай Скул, они вот здесь между рабочим и средним классами, у них график идет наверх и доходит уже до двадцати процентов. Средний класс – тринадцать - пятнадцать процентов. Среди них есть люди с дипломом о высшем образовании. У них тоже график идет наверх, скорее всего, из-за того, что некоторые члены, которые ведут себя, как рабочий класс, окажутся в его рядах. А те, которые ведут себя, как высший средний класс, перейдут в него.
35. Процент религиозности среди неверующих и верующих – одинаковый

Интересно, что в высшем классе все знают, что семья — это папа, мама и дети, при этом папа и мама женаты друг на друге. В низшем классе все знают, что семья – это мама и дети. А папа – или есть, или нет, или он в тюрьме, или с другой. В рабочем классе, примерно, то же самое: папы чаще нет, а если есть , то он с мамой уже в разводе. Почему такая большая разница в семье? С одной стороны, мы знаем, что семейность очень тесно связана с религией, а с другой стороны, что высший средний класс – это либералы, обычно атеисты, которые ни во что не верят, выступают за гей браки, за курение марихуаны и за все плохое, в том числе и аморальное. Так работает стереотип нашего мышления. А кто у нас самая моральная часть общества ? Необразованная глубинка – они за религию, ходят в церковь, свято во все верят. График показывает, что это совсем не так. Процент религиозности одинаковый, как в высшем среднем классе среди неверующих либералов, так и в низшем среднем классе верующих. Да, исторически раньше низший средний класс был более религиозен, но сейчас они сравнялись. Необразованная глубинка настолько же не религиозна, как и образованные люди, которые учились в Гарварде.

Слушатель:

– Но в целом это очень хорошая статистика, да?

Лектор:

– Да. Насчет статистики, давайте посмотрим дальше. Есть люди, которые задаются вопросом, к какой религии они себя причисляют: христианской, иудейской или мусульманской. Как раввин, я вам могу сказать, если человек ходит, например, в синагогу, раз в год, то религия в его жизни никакой роли не играет. Это факт. При этом он даже может во что-то верить и иметь моральные принципы, но религиозные убеждения или функции его жизнь никак не определяют, он ими не руководствуется. Если бы руководствовался, то ходил бы в синагогу больше, чем один раз в год. Что сделал Мюррей? Он учел этот факт и создал графикдля определения, какие люди де-факто являются светскими, т.е. не верят вообще, либо верят, но ходят в молельный дом раз в год, а какие религиозными. Вот, посмотрите – это новый низший класс. Удивительно, но среди них светских подавляющее большинство: пятьдесят пять процентов. Да, есть куча людей, которые кричат, что они христиане, но в церковь ходят раз в год, , поэтому они относятся к светским. Среди высшего среднего класса таких людей не так много, т.е. образованный класс гораздо религиозней, чем глубинка, чем низший средний класс. Я, например, этого не знал.
36. Моральные христиане – это миф

И тут у нас есть еще один интересный факт. Нам известно, что во время предвыборной компании главными соперниками от республиканской партии значились Тэд Круз и Дональд Трамп. Про Дональда Трампа мы все знаем, а Круз был сенатором от Техаса, сын эмигранта, который учился в Гарварде, женился на женщине, которая работала в Голдман-Сэкс (ведущий инвестмент-банк в Америке). Сам он был блестящим юристом, человеком абсолютно консервативных убеждений и безупречного поведения в личной жизни. Поскольку первые праймериз были разыграны для южных штатов, то все ожидали, что Круз Трампа задавит именно там. Но к всеобщему удивлению это не произошло. Наоборот, Трамп его победил. Мало того, эти праймериз показали, что большинство христиан-евангелистов голосовали именно за Трампа. Почему они голосовали за Трампа – человека абсолютно нерелигиозного, который вел аморальную жизнь, а не за истинного христианина Круза? Статистика дело тонкое, поэтому всегда нужнo смотреть глубже. Более глубокое статистическое исследование показало очень интересный факт. Те евангелисты, которые сами ходили в церковь один раз в год или реже, т.е. они религиозные только на словах, голосовали за Трампа – человека такого же, как они. А те люди, которые были достаточно религиозными и ходили в церковь регулярно, голосовали за Круза – морально-идеологического лидера. Самая высокая пропорция разводов и детей вне брака у людей, утверждающих , что они религиозные, но являются таковыми только на словах, а не на деле. Вы видите здесь пятьдесят пять процентов у рабочего класса, это очень много, они – люди по факту светские, в то время, как среди высшего среднего класса таких только тридцать пять процентов, т.е. высший средний класс – гораздо религиозней, чем «соль земли», рабочие от сохи и т.д. То же самое мы видим, если посмотреть на религиозное ядро. В него Мюррей объединил тех людей, которые ходят в церковь раз в неделю или чаще, состоят в разных религиозных общинах, являясь их костяком . Вы видите здесь по графику процент снижения одинаков и параллелен, но люди -- менее успешные в жизни, были всегда менее религиозны, а более образованные – более религиозные. Вот сейчас процент настоящих религиозных христиан среди рабочего класса равняется десяти процентам, а у высшего и среднего классов – двадцати процентам.

Слушатель:

– А может быть, наоборот? Может быть, те, которые религиозные, они более успешные?

Лектор:

– Это тема другой лекции: по религии. Но все так, как я сказал: высший средний класс – более консервативный и более религиозный. А рабочий класс ведет абсолютно светский образ жизни и не заморачивается всякими религиозными делами.
37. Разница в доверии между представителями двух классов

Вы все знаете, что Америка – демократическая страна. Основой демократии является гражданское общество: люди собираются вместе, решают какие-то проблемы и взаимодействуют без участия государства. Такое гражданское общество основывается либо на семьях, либо на религиозных общинах, либо просто по работе. В ходе лекции мы выявили две группы людей: одна, которая работает меньше, не участвует в деловой жизни и их семьи с большими проблемами. А в другой группе все хорошо. Из этого следует, что у них будет разное отношение вообще к общественности и к понятию «община». А община основывается на доверии, т.е. когда вы взаимодействуете с другими людьми, вы надеетесь, что они вас не обманут, не подставят, не используют ради своих интересов, а потом бросят. На этом графике вы видите разницу в доверии между представителями высшего среднего и рабочего классов. Двадцать процентов низшего класса говорят, что доверять людям вообще нельзя. У высшего среднего класса пятьдесят пять процентов считают, что людям доверять можно. Напоминаю, что это все белое население. И они не сумасшедшие, но когда человек отвечает на этот вопрос так или иначе, он исходит из своего личного опыта, который формирует его философию, отношениe к жизни, мировоззрениe. Кстати, распад семьи здесь играет большую роль. Известно, что ребенок, у которого родители разводятся, теряет доверие к людям: если два самых близких ему человека поступают так плохо, то чего же тогда ожидать от посторонних . Вследствие этого становится понятно, почему среди белого рабочего класса нет доверия к другим людям. На вопрос: «Будут ли люди относиться к тебе справедливо?» большинство белого рабочего класса отвечает: «Нет, на справедливость рассчитывать нельзя, могут подставить. А даже если не подставят, то будут относиться предвзято». Из этого графика видно, что только меньшинство членов низшего класса считает, что можно рассчитывать на людскую справедливость. А представители высшего класса уверенны , что все люди – хорошие, все хотят быть справедливыми, и будут относиться друг к другу нормально. Следующий вопрос: «Старается ли человек помочь другому?» Такая же картина. Если мы посмотрим на высший средний класс, то там обычно люди друг другу помогают. А в низшем среднем классе только тридцать процентов населения отвечают, что они будут помогать другому, т.е. обычно они так не делают . Итак, наша реальность такова: есть два класса людей -- рациональных и трезвых, которые исходят из своего повседневного опыта, из своей жизни. Образованные уверенны , что человек человеку – друг, а рабочий класс считает, что человек человеку – волк. Исходя из этого, они по-разному смотрят на жизнь. Когда мы вспомним, как Дональд Трамп кричал, что все нас хотят обокрасть, то если вы – член низшего рабочего класса, то вы этому верите, потому что считаете, что каждый человек будет так себя вести. Если вы не будете заявлять о своих правах очень жестко, то вас используют. Но если вы – член высшего образованного класса, вы скажете: «Послушайте, мы работаем вместе, никто не хочет никого обкрадывать, у нас все люди хорошие». Люди из этих двух классов живут в разных реальностях, и та реальность, которая работает для одной группы, в другой имеет прямо противоположный эффект. Если образованный человек придет в общество рабочего класса и скажет: «Ребята, давайте честно торговать, никто никого не обкрадывает», его никто не поймет и не воспримет, не потому, что он не прав, а потому что суть его речей разнится с жизненным опытом этих людей. Когда новый президент Дональд Трамп заявляет: «Все нас обкрадывают, мы должны от всех отгородиться стеной и занять оборонительную позицию», то образованная часть общества отвечает: «Это не совсем соответствует действительности, не все вокруг нас плохие». Кроме того, давайте посмотрим на исследование на тему «Diversity», что значит разнообразность, которое провел Патнэм – либеральный социолог. Он обнаружил следующее : в однородном обществе социальное доверие очень высокое, но по мере того, как однородность общества снижается, социальное доверие падает. Это объяснимо. Но что самое интересное, он говорит: «Когда общество становится более разнородным, социальное доверие падает не только между разными группами, но и внутри одной группы». Вот мы тут все – люди одинаковые, а сюда приехали чужие, понятно, что мы им не доверяем, а только – своим. Но Патмон уточняет: «Если среди нас появится много чужих, то мы не только не станем доверять им, но и друг другу тоже». Почему я не знаю, но факт таков. Поэтому, если вы находитесь в прослойке людей, где начинается разнородность, то доверие сильно падает. Но без доверия у нас не будет общества, взаимодействия и, в конце концов, базы для демократии.
38. Разница в расовом составе между представителями обоих классов

Теперь давайте посмотрим на разницу в расовом составе между этими классами. Широкую элиту, в которой жить хорошо, и жизнь хороша, представляют семьдесят восемь процентов белых; пять процентов испанцев – и это не только нянечки, но и юристы, которые зарабатывают кучу денег; два процента черных с высшим образованием и большими доходами и тринадцать процентов азиатского происхождения. Если вы живетев обществе, где большинство белого населения, то даже не все его представители сильно похожи на вас по образованию. Помните, как в свое время французские и русские дворяне имели много общего. Азиаты, испанцы, черные – которые говорят по-английски не хуже вас, а возможно, даже лучше, высокообразованные. Если вы с ними вместе работаете, то находите общий язык и интересы, вам комфортно в общении . Если взять двадцать процентов высших по Америке по доходам и образованию, то получается почти такая же картина: семьдесят шесть процентов населения – белые; восемь процентов – испанского происхождения; шесть процентов черных и десять процентов азиатов. Эти люди более-менее похожи на нас с вами: они все образованные и хорошо говорят по-английски, иначе, как бы они деньги делали. Теперь давайте посмотрим на тридцать процентов низших по доходам по всей стране : шестьдесят три процента белых; шестнадцать процентов латинос; двенадцать процентов черных и девять процентов – другие. Тут начинается настоящая разнородность. Белые – пока еще здесь в большинстве, но их процент снижается. Шестнадцать процентов латинос – это не те латинос, которые знают Шекспира наизусть, а те, которые говорят: «Моя твоя понимает», т.е. по-английски они вообще не говорят или плохо. Двенадцать процентов черных и Other, “другие”. Кто такие “другие“? Это могут быть бедные азиаты или американские индейцы, а также люди смешанного расового происхождения. Так наша-ваша белая Америка потихоньку растворяется, наполняется людьми с непонятной культурой. Если вы образованный белый американец и к вам приезжает образованный индус, вы найдете с ним общий язык, потому что он тоже читал Шекспира и может говорить о политике на вашем уровне. Если вы живете в западной Вирджинии, и к вам приезжает куча бедных мексиканцев, то у вас с ними нет общего языка и общей культуры, они вообще не говорят по-английски, они абсолютно другие люди. Теперь давайте посмотрим на Нью-Джерси – штат, где мы живем. У нас пятьдесят шесть процентов населения – белые; двадцать процентов латинос; пятнадцать процентов черных и восемь процентов азиатов. Мы еще более разнородны, чем вся Америка в целом: меньше черных, больше азиатов, у нас более богатый район и поэтому все хорошо.
39. Расслоение Америки на два класса

Мы знаем лозунг Дональда Трампа: «Давайте сделаем Америку великой еще раз». На что ему ответил высший средний класс: «Америка уже великая. В чем проблема?» Самое ужасное, что те и другие правы. Когда вы стоите на позиции высшего среднего класса, то у вас в жизни все хорошо: страна великая, вы живете в более-менее белой Америке, успешно ассимилируете небелых эмигрантов, с деньгами и в семье все в порядке, с общиной тоже, у вас куча друзей, вы имеете какую-то религиозную принадлежность. А Дональд Трамп и его избиратели отвечают, что Америка развалилась, их семьи рушатся, с деньгами у них не очень, белое большинство тоже распадается на их глазах, все пропало и нужно что-то делать. И они тоже правы, потому что у них как раз-таки все плохо. Люди, которые приезжают, чтобы их заменить, не хотят и не могут ассимилироваться и не очень хотят с ними общаться, они чувствуют, что почва уходит у них из-под ног. Они озлоблены в основном на высший средний класс. Почему? Потому что у высшего среднего класса все хорошо, и он их не понимает. А он действительно их не понимает, потому что живет в другой Америке. В чем же суть проблемы? В расслоении страны на два класса. Это вещь довольно проблематичная, потому что исторически Америка такой не была, она всегда была безклассовым обществом, а сейчас в ней зарождается классовость. Самое плохое, что эти классовые линии начинают твердеть, и уже человеку из низов подняться наверх практически невозможно не из-за нехватки у него ума или средств, а в силу обстоятельств, которые выше человека. Если человек вырос в семье с матерью-одиночкой, зарабатывающей сорок тысяч долларов, то ему будет труднее по определению, чем, тому, кто рос в полной семье, где мама и папа зарабатывают по двадцать семь тысяч каждый. Это факт, тут ничего не сделаешь, и это проблема. Почему это произошло и кто виноват?
40. Высшее образование в Америке сегодня доступно

Чарльз Мюррей дает свой диагноз на происходящее. Помните, мы говорили, что раньше в Гарвард принимали детей только самых богатых родителей, а сейчас – только самых умных, которых выявляют методом тестов. Их собирают в элитных университетах, дают им образование и возможность применить свои таланты. Высшее образование в Америке сегодня доступно, оно дорогое, но тот, кто хочет его иметь, может его получить, даже, может быть, не самое лучшее. В Советском Союзе был так называемый «пятый пункт», и тот, кто его имел, уже не мог пойти во все ВУЗы, в которые он хотел. A вся американская образовательная система заточена на то, чтобы брать самые лучшие интеллекты, обучать их и толкать вперед. Мюррей говорит, что высший средний класс – это очень хорошо для американской экономики. Когда людей с высшим элитным образованием ставят на высшие и руководящие посты, то людской ресурс используется оптимально. Что мы с этого имеем? Например, «Гугл», который придумал и запустил Сергей Брин – эмигрант из СССР. Америка собирает мозги со всей страны и со всего мира, сажает их на руководящие посты, и они там начинают толкать вперед всю экономику. И женится человек с высшим образованием на девушке своего уровня, а не из народа, им с ними неинтересно общаться. Кстати, в Советском Союзе тоже была такая тенденция. Мы сейчас живем в эпоху информации и самый главный ресурс – мозги: чем они лучше, тем больше за них заплатят. Человек, имеющий хорошие мозги и соответствующий стиль жизни, хочет жить рядом с себе подобными: интеллигент – с интеллигентами, а не с рабочим классом, благо в Америке есть такая возможность. И дело не только в деньгах, никто не хочет жить там, где на тебя смотрят как на белую ворону. Поэтому образуются районы высокообразованных людей, которые занимают соответствующие их образованию должности и получают высокие зарплаты. А потом они свой интеллект передают по наследству детям, как утверждает Мюррей. Если есть прослойка более умных, то и их дети будут более умными, у них будут родительские мозги и деньги, и эту связку они воспроизведут дальше.
41. Когда демократия переходит в конфликт?

Почему в этом проблема? Пусть будет три класса: образованные – дворянство, средний класс и класс «крепостных» – заброшенных людей, которые живут очень плохо. Но демократия так не работает и переходит в конфликт, когда есть группы очень сильно отличающихся друг от друга людей. Если общество расколото по этническому признаку, тогда в нем вместо ппроводя выбор получают перепись. Например, когда Босния получила независимость и провели выборы, то десять процентов голосов получила интеллигенция – мультиэтническая партия, а остальные партии получили ровно столько голосов, сколько было в каждой этнической общине: хорваты – двадцать процентов, а сербы и мусульмане – по тридцать-сорок процентов каждая. Они провели выборы не о том, по какому признаку и как распределять налоги, а просто определяли, чья группа будет доминировать: каждая группа должна отделиться и защищаться от других групп. Это неизбежно. В израильской политике есть понятие секторальной партии: партия, которая защищает интересы своего сектора, независимо от его материального положения, т.е. если я – левый, то меня будет защищать левая партия, а для другой партии я неинтересен. Если я – рабочий класс, то понятно, что высшей элите на меня плевать, она не озабочена моими проблемами, она будет защищать свои интересы. Поэтому ввиду демократии получаются такие вот классовые конфликты. Чтобы этого не происходило, должно существовать понятие «социальной мобильности»: когда люди из одного класса могут подниматься в другой. Пусть я сегодня рабочий класс, но я тоже могу стать кем-то, не делая революцию, я лучше пойду и получу образование. Но почему это не работает? Почему если я – внизу, я должен там и оставаться? Тогда я буду бороться за социальную справедливость, это будет для меня хорошо.
42. Чем грозит стране потеря американской исключительности?

Если у вас гражданское общество, у вас есть семья, друзья, религиозная община, вы чувствуете себя защищенным ими, вам не нужно государство. А если у вас нет семьи, своим друзьям и соседям вы не доверяете, не состоите ни в какой религиозной общине, то вам опереться не на кого, кроме государства. Вам нужно, чтобы оно о вас заботилось и дало вам то, чего у вас нет по жизни. Когда Трамп пришел к власти, то он от имени республиканской партии пообещал сделать многие вещи бесплатными. И люди говорят: «Как же это? Они же республиканцы стоят за личную ответственностьи частную инициативу?» Да, но если вы – одинокая мама, то вам нельзя говорить о частном предпринимательстве или частной инициативе, вам нужно, чтобы государство дало вам то, чего у вас нет по жизни. Идеология идеологией, но кушать хочется. И что же тогда происходит? Когда есть разделение на классы, то можно выбрать один из двух путей. Первый – Латинская Америка, в которой эти классы постоянно воюют друг с другом: верхние пытаются сдерживать низшие, чтобы они их не обобрали, а низшие классы время от времени устраивают революцию. Хороший пример этого – Аргентина в лице президента Хуана Перона – популиста, который боролся за рабочий класс, в том числе и за «безрубашечных» – у кого даже рубашки не было. Закончилось это все тем, что военные, происходившие из элиты, совершили переворот, им пришлось бежать, и они тысячами стреляли в сторонников президента. Потом пришли к власти сторонники «перонисты», и опять начался популизм. Затем военные опять совершили переворот, взяв власть, опять обстреляли тысячу сторонников президента и так далее. Тем временем Аргентина превратилась из страны, по благосостоянию похожей на Канаду, в то, что мы имеем сейчас. Еще похожий пример – Чили, там было то же самое: популизм, социализм. Пришел Пиночет, устроил революцию в интересах высшего класса и подавил все на крови. Так что Латинская Америка – это плохо. И второй путь – это социал-демократия в Европе. Там рабочий класс заявляет: «Давайте договоримся, мы обойдемся без революции и насилия, не будем ничего требовать, но вы должны с нами делиться, и будем мирно сосуществовать». И многие люди считают, что это идеальное общество, но оно абсолютно не американское. Для Америки это не характерно, в стране никогда не было социалистических партий, потому что не было сословий. Учение Маркса о классовой борьбе для американцев всегда звучало дико, т.к. в Америке не было классов. Маркс – это не про Америку. Европа состояла из крепостных, дворян, рабочих, фабрикантов, аристократии, крестьян и помещиков, которые владели всей землей, и т.д. В Америке этого изначально не было, поэтому американское общество жило совсем по-другому, не как Европа. Американская исключительность – это не идеология, а социологический факт. Если у нас будет эта сословность, то мы превратимся в нормальное европейское государство, в котором есть свои и плюсы, и минусы, но, с точки зрения американского исключительности, это нехорошо.
43. Дисфункциональный рабочий класс – проблема для страны

Когда в стране низший рабочий класс, а это тридцать процентов населения не работает, как должен, т.е. дисфункциональный, начинаются проблемы. По-моему, Патнэм приводит цифры, показывающие, что все классовые проблемы, связанные с детской бедностью и матерями-одиночками, американской экономике стоят полтриллиона долларов в год, как минимум, а может, даже больше. И чем дальше эта ситуация будет усугубляться , тем больше страна не дополучит. А денег нужно все больше и больше, так как количество стариков увеличивается, и молодым придется всех их кормить. Когда в стране существует огромная масса людей, которые озлоблены, социально изолированы, не имеют друзей и никуда не ходят, понятно, что они – прекрасная почва для всяких нехороших явлений. Дональда Трампа часто обвиняют в демагогии, но она бывает разная. Озлобленным людям, которым так тяжко живется, неприятно узнать, что их проблемы произошли из-за них самих, им намного больше нравится слышать другие речи : «Это не твои проблемы. Ты – хороший, а виноват кто-то другой, неважно кто». А раз есть спрос, то будет и предложение в политике. Хороший пример – Уго Чавес, который довел страну до развала, но народ его любил. Это и есть популизм. В Венесуэле богатые унижали бедных, а Уго Чавес пришел и сказал бедным: «Я за вас, я с вами, я против всех богатых». И это демагогия очень сильно работала, бедным было приятно слушать, что они – бедные не потому, что сами в этом виноваты, а потому что богатые забирали у них деньги, не давая им жить.. Таким образом, демократия, в сословном обществе – большая проблема.
44. Для исчезновения сословности нужно пережить все ужасы ХХ века?!

Роберт Патнэм – социолог – утверждает, что это все не так страшно, потому, что сто лет назад ситуация в стране очень напоминала сегодняшнюю: большое количество эмигрантов, расслоение по доходам и неравенство. Как-то за пятьдесят лет все эти проблемы исчезли, и в 1960 году страна достигла апогея равенства. Он говорит: «Так, может быть, процессы, которые нивелируют это поведение, включатся, и у нас опять будет равенство через пятьдесят лет». Может быть. Но я с ним не согласен, а если и да, то все развитие событий будет очень болезненным. И вот почему. Что случилось между 1910 и 1960 годами? В 1917 году страна вступила в Первую мировую войну. Произошел всплеск сильного национализма, направленного против немцев и ирландцев. В 1924 году Америка закрывает эмиграцию, а в 1929 году начинается Великая депрессия. Был такой великий экономист Джон Мэйнард Кейнс, который говорил, что депрессия началась вследствие остановки эмиграции, т.е. из-за того, что не было эмигрантов, которые поддерживали спрос на дома, он упал, американцы перестали их покупать. Так это или нет, в любом случае произошла депрессия, которая сплотила людей перед лицом опасности и сняла с богатых много доходов. Потом случилась Вторая мировая война, доходы богатых опять сильно снижаются, на них накладываются налоги до девяноста процентов – на нужды войны. Все идет на армию, большой прилив патриотизма и национализма. А потом начинаются Корейская и Холодная войны. Так что eсли вы хотите сплотить общество, то давайте устроим две мировых войны, Корейскую и Холодную, Великую депрессию и вдобавок закроем эмиграцию. Если кто-то хочет пережить все эти ужасы, то может быть, все само по себе рассосется и сословность исчезнет. Но я не вижу в этом хороший пример.
45. Два вечных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?»

Два вечных вопроса: «Что делать?» и «Кто виноват?» Проблема в том, что они стоят в неправильном порядке. Сначала надо спросить: «Кто виноват?», а потом: «Что делать?» А то сначала делают, а потом ищут виноватых. Если вы человек либеральных взглядов, то у вас преобладает материалистическое сознание, поэтому во всем виновата экономика. Нужно искать экономическую причину, а именно: вся проблема в неравенстве доходов. А из-за чего оно произошло? Во-первых, из-за дикого капитализма, дерегуляции, т.е. раньше государство держало капиталистов в узде, а сейчас они распустились и поэтому стали богаче. И во-вторых, из-за торговли: все работы ушли в Китай, рабочие потеряли власть, профсоюзы почти исчезли. Из-за всего этого богатые стали богаче, бедные – беднее и, конечно, коррумпированные корпоративные элиты. Понятно, что если человек обладает либеральным сознанием, то кроме как коррумпированными корпоративные элиты быть не могут. Итак, мы определили, кто виноват. Теперь посмотрим, что делать. Либерал решает проблему так: дать всем одиноким мамам бесплатный Day-Care, садики и ясли дейкер, чтобы их детей воспитывали профессиональные нянечки, а они шли на работу. Дать им больше денег. Исследования показывают, что если дать каждой бедной семье три тысячи долларов в год, то это улучшит шанс на успехи в жизни их детей. Правда, здесь не говорится, почему эти три тысячи долларов будут потрачены на детей, а не на сигареты и не на выпивку. Бесплатное образование – это ключ к успеху. И бесплатная медицина для всех бедных, потому что они жирные, у них проблемы со здоровьем, им нужно помочь. Поднять минимальную заработную плату и поставить барьеры на торговлю, чтобы работы не уходили за границу. Также строить заводы, дороги, мосты, взять всех этих несчастных неработающих белых мужиков и заставить их работать. У этой программы есть один большой плюс: все эти вещи может сделать правительство. Это программа Берни Сандерса. Кстати, я говорил с одним своим другом, который либерал. И когда я его спросил, что нужно делать, он как раз перечислил все эти пункты.
46. Даже если всем дать все бесплатное, проблему это не решит

В чем проблема с этим решением? Политически вы никогда не сможете объяснить высшему и среднему классам, которые платят за все эти добрые дела, почему бедной маме с ребенком дается бесплатный уход за ребенком дейкер, а а замужняя женщина, у которой муж работает, должна за это платить десять тысяч долларов в год или больше. А раз, так, то нужно давать всем бесплатный уход за ребенком дейкер и все бесплатное: садики, образование, медицину. Но мы знаем, что бесплатно ничего не бывает. Все это должно финансироваться либо из налогов, которые мы платим сейчас, либо деньги возьмут в долг, который надо будет отдавать потом. Почему я говорю «мы»? Помните, я говорил, что высший средний класс платит большинство федеральных налогoв – семьдесят процентов. У нас происходит трансфер: богатство от более богатых к более бедным. Это было бы неплохо, но мне кажется, что проблему расхождения на классы это не решит, может быть, поможет отдельным людям. Даже если мы все это сделаем и за все заплатим, то классы останутся такими же, как и раньше. Почему? Сейчас я высказываю свое мнение, поэтому вы можете со мной спорить. А до сих пор я приводил факты, с ними не поспоришь. Во-первых, культурная разница в этих классах не обусловлена экономикой. Почему белые мужики не работают? Работы нет? Во время Великой депрессии работы тоже не было, но ничего подобного не происходило. Да, действительно случился скачок, когда было большое количество детей, которые росли без отца, родители их бросили и т.д. Но, в принципе, количество разводов резко не увеличилось, количество детей вне брака, наоборот, уменьшилось. Общество не вело себя так, как оно ведет себя последние пятьдесят лет. Помните, мы смотрели графики за эти годы , и мы видели там период экономического роста и время депрессии. И все эти графики шли вне зависимости от экономического положения. Вы можете поднять минимальную заработную плату, тогда у нас вместо людей будут сидеть роботы. Робот – это дешевле, у него нет прав, он не будет вас судить, и никогда не будет болеть. Если же вдруг заболеет, то его можно починить, и он больше болеть не будет. Даже если мы создадим рабочие места для этих белых рабочих классов, то, во-первых, самые бедные, которые не работают вообще, на них работать не будут. А, во-вторых, даже если они пойдут работать, то им будут платить ту же самую минимальную плату. Это никого не поднимет из низшего сословия в высшее: все как было, так и останется.
47. Культура поведения в высшем среднем классе другая

Welfare, государственные пособия Велфер, как мы знаем, награждает людей за плохое поведение. Мюррей объясняет: женщина раньше не рожала вне брака, потому что она без мужчины не могла выжить. Я читал что в колониальной Вирджинии (17-18 век), если женщина рожала вне брака, то ее наказывали очень сурово: пороли и публично позорили. Почему? Вирджинцы не были сильно моральным, если почитать об их нравах, но их общество, образно говоря утверждало: «Если ты рожаешь ребенка вне брака, значит, этого ребенка будет содержать общество. Мы тебя будем пороть не за твою аморальность, а потому что из-за тебя мы все должны будем платить и содержать твоего ребенка». A Welfare Велфер говорит: «Рожай, твоего ребенка отведут в бесплатный садик, дадут бесплатную медицину, можно вести себя безответственно и все будет хорошо». Главный драйвер этого неравенства – культурное поведение, которое состоит не в разнице рождения в разных странах, а в том, что эти классы ведут себя по-разному в жизни. В высшем среднем классе практически нет матерей-одиночек и рождаемости вне брака. Этy культурную разницy вы никак экономикoй не измените. Когда мы кричим о том, что во всем виноваты капиталисты, которые убрали работы, то нельзя забывать, что есть очень много эмигрантов – рабочих людей, которые приезжают сюда и добиваются успеха. Например, у нас уборщицей работает Мария из Польши, ее муж – плотник, они не интеллигенты, не программисты, а польский рабочий класс. У них трое детей: двое закончили колледж, третий учился, а потом бросил. Они имеют дом в Клифтоне, у них все хорошо, потому что они работают, у них нет внебрачных детей. В Америке даже эмигрант из рабочего класса может процветать, если он будет работать, а не вести негативный образ жизни.
48. Разводы и жизнь по отдельности – очень дорогое удовольствие

Самый большой драйвер разницы в культуре поведения и доходах – это семья. Рабинсон – человек либеральных, a не консервативных взглядов, говорит, что арифметика очень простая: «Никогда семья из одной мало получающей женщины не будет иметь столько же денег, сколько семья из двух мало получающих работников». Пример: представьте семью, они оба – рабочий класс, он получает пятьдесят тысяч, а она – тридцать тысяч, у них восемьдесят тысяч доходов на двоих. Они средний класс. Допустим, они разводятся, он ей отдает половину своего дохода и у нее теперь пятьдесят пять тысяч дохода, и она уже сильно упала. Мало того, мы знаем: когда люди живут вместе, они экономят кучу денег. У меня был один приятель, который в колледже изучал курс «Экономика браков». Он мне рассказывал, что экономисты, которые это подсчитали, пришли к интересным выводам: экономия в семье составляет около сорока процентов, т.е. у них на сорок процентов денег больше, чем у одиноко живущего человека. Разводы и жизнь по отдельности – очень дорогое удовольствие. Если посмотрите на график домохозяйств, то в тех которые находятся в высших пяти процентах по доходам среднее количество работающих – два и выше. A eсли посмотреть на тридцать процентов низших домохозяйских доходов, количество средних работающих один и меньше: там либо кто-то один работает, либо вообще никто не работает. Пока это не изменится, ничего сделать нельзя. Вы можете дать кучу денег этим людям, но они никогда не будут жить так хорошо, как живет высший класс. Раз так, то сословность и зависть останутся, и все проблемы никуда не уйдут. И еще экономика не объясняет, почему высший класс сильно выделился и начал себя вести по-другому.
49. Новая программа Дональда Трампа

Есть другая популистская версия: материальные и экономические проблемы относятся к тому, что все работы, требующие физический труд, ушли. А почему? Раньше был свободный капитализм, а здесь crony капитализм. . Торговля: работы ушли в Китай и в Мексику. Нет больше профсоюзов, и никто не может требовать с богатых деньги. Либеральные коррумпированые элиты-- тут уже немножко другая версия: не корпоративные, а либеральные коррумпированные элиты. То есть в глазах национал-популистов либеральные элиты коррумпированы по определению.

Это программа Дональда Трампа, она многим похожа на программу Сандерса, но с некоторыми различиями. Потому что в основе этих программ лежит простая аксиома, что все определяется деньгами и экономикой. Но раз это все-таки национал-популизм, то еще виноваты мультикультурность и разнородность. Понаехали всякие латино-американцы, азиаты, забрали все рабочие места, поэтому для нормального белого рабочего американца нет работы.

Если рассматривать эту проблему расслоения с национал-популистских позиций, то решение должно быть следующее. Во-первых, всем бесплатное Daycare, уход за детьми, Иванка Трамп уже это обещалa, а также Трамп всем даст бесплатное образование и бесплатную медицину. Он сказал, что уберет программу Обамы о бесплатной медицине, но создаст другую и всем жителям будет обеспечен к ней доступ. Как это все совместить, я не знаю, но такие обещания он выдал. Поднять минимальную зарплату – тоже у него была такая идея в ходе избирательной кампании. Торговые барьеры, чтобы рабочие места не уходили, делать инфраструктурные с разные проекты, закрыть эмиграцию, чтобы эмигранты не конкурировали с местными жителями, делать политику, которая будет поощрять бизнес. И патриотизм чтобы объединить эти классы и создать объединяющий их фактор национализма. Это отличается от предыдущей программы, но есть большое сходство, потому что в базе лежит аксиома экономики, тут это национал-популизм, поэтому еще есть элемент национализма и антиэмиграционной политики.
50. Иммиграция необходима из-за низкой рождаемости

Мое мнение, что это не будет работать. Почему? Главная проблема не экономическая – это показывают годы Великой депрессии. Роботы все равно будут заменять людей, поэтому вы можете повысить заработную плату, но все равно ничего не выйдет. Если создавать субсидируемые работы, то бедных это богатыми не сделает. Welfare Велфер, государственные пособия будут поощрять плохое поведение.

У нас главная проблема – это неравенство в поведении и в культуре. Я считаю, что иммигранты преуспели не потому, что они забрали работы у местных, а просто местные не хотят работать. Самый главный драйвер этого неравенства – это single motherhood, одиночное материнство матери-одиночки. Национализм никогда single motherhood, одиночное материнство не остановит. Я не думаю, что если американские женщины станут такими большими националистами, то они перестанут рожать детей вне брака, а их бойфренды возьмут за них ответственность. Национализм очень редко меняет личное поведение людей. А иммиграция необходима из-за низкой рождаемости в Америке. Без иммигрантов не будет роста населения, а, следовательно, экономического роста – это простая арифметика. Например, в прошлом году в Америке прирост населения составил два миллиона человек, из которых половина была за счет легальной иммиграции. Рождаемость в Америке среди белых американцев и американцев вообще – одна целая и восемь десятых ребенка, а для восполнения населения нужно два целых и одна десятая, т.е. каждoe поколение не добирает пятнадцать процентов населения. Если вы спросите, почему в стране шестнадцать процентов латинос, то ответ простой – это те белые, которых не родили, поэтому пришлось их заменить латиносами. Если закрыть иммиграцию, то произойдет сокращение рабочей силы и экономики, и результат будет плохой. Кроме всего, эта модель не объясняет, почему высший средний класс так сильно выделился и преуспел.

A eсли вы человек консервативный, то вы эту проблему видите, а ее решение нет, поскольку аксиома консерватизма: государство не может вмешиваться в проблемы общества и частную жизнь людей. Это люди решают сами для себя, а государство может только не мешать. Поэтому проблема есть, а решений нет.
51. Что такое либерализация общества?

Слушатель:

– А что же делать? Сидеть и ждать, когда станет совсем плохо?

Лектор:

– Многие американцы уже думают, что это будет, поэтому запасаются мешками с рисом, винтовками, патронами и т.д. Мы можем поговорить об этом, сделав еще одну лекцию о том, как это отразится на политике. Главная проблема, приводящая к такой разнице, – это культура и секуляризация общества, т.е. такая идеология, когда человек говорит: «Никто мне указывать не может на то, что мое поведение аморально, а я, что хочу, то и делаю со своей личной жизнью». У Высоцкого есть фраза: «Дали мне свободу. Что я с ней делать буду?» В шестидесятых годах ХХ века американское общество формально или нет, жило в очень жестких религиозных и общественных рамках, и спектр его поведения был ограничен. Люди не могли жить с кем-то вне брака, за это не судили, но это было непринято. Нельзя было развестись три раза и иметь трех жен, как Дональд Трамп. Потом произошла либерализация общества, т.е. людям дали свободу делать то, что они хотят. Высший средний класс свободой распорядился так, что они устроили свою жизнь замечательным образом , как мы это уже видели: во благо самим себе. А люди, менее умные и приспособленные к жизни, свою свободу использовали для того, чтобы вести себя асоциально, рожать детей вне брака и разлагаться в культурном и общественном плане. Да, свобода была дана всем, но, как оказалось, не все смогли с ней справиться и выработать интегрированное поведение. Высший средний класс смог, а низший средний класс— нет.
52. Внешние и внутренние ограничения

Сейчас я хочу вам сказать еще одну вещь. Во всех этих графиках была очень интересная закономерность: высший средний класс по всем культурным показателям сейчас находится там, где раньше находился низший средний класс. Этому есть объяснение: эти процессы происходят и среди высшего среднего класса тоже, но медленнее, потому что люди в нем гораздо умнее. Они понимают на примитивном уровне при выборе, если сейчас есть одно пирожное, а завтра будут два, то лучше они подождут день. У них хватает ума, чтобы так себя вести, а нижний средний класс – нет, они кушают одно пирожное cегодня, а завтра у них уже ничего нет. Так что по первому варианту мы видим, что все эти процессы идут, и высший средний класс тоже там окажется, но гораздо позже. Это очень удручающее предсказание, поэтому в него не хочется верить.

Второе объяснение: каждый человек должен уметь сдерживаться, а не вести себя, как животное, пожирая все кругом, без всяких ограничений. А они бывают внешние и внутренние – либо человек себя ограничивает изнутри, понимая, что он не будет делать то, что для него плохо, либо человека ограничивает какая-то внешняя сила в лице общества, закона, религии и т.д. Так пятьдесят лет назад в Америке в высшем среднем классе существовали оба ограничителя: внутренний и внешний, т.е. они считали, что их аморальное поведение общество не примет и религия не позволит. У низшего среднего класса внутренних ограничителей не было, только внешние, поэтому они вели себя хуже, но не так. Сейчас у высшего среднего класса внешний ограничитель отпал, но внутренний еще остался, поэтому их поведение сейчас такое же, как раньше у низшего среднего класса. А в низшем среднем классе оба ограничителя отсутствуют, из-за чего у них все обнулилось.
53. Насаждение религии невозможно

Самая большая проблема в обществе – это матери-одиночки и одинокие люди. Если человек живет сам по себе, без семьи, то он создает проблему обществу – у него нет детей, которые могли бы заботиться о нем в его старости,т.е. их функции должен выполнять кто-то другой. Даже если одинокий человек успешный, он не может быть таким богатым, как два человека, живущие вместе. Все расслоения на классы по доходам и остальным проблемам – это следствие того, что люди живут сами по себе или заводят детей вне брака.
Единственный способ это все повернуть назад, это возрождение религии. Мне бы очень хотелось верить, что так и будет, но пока этого нет, и я не вижу никаких посылов, что это произойдет в будущем. Государство этого сделать не может, когда оно насаждает религию, то получается только хуже для самой религии. Высший средний класс из-за своих либеральных взглядов никогда этого не допустит. Я разговаривал с одним приятелем, он – представитель высшего среднего класса, и он мне сказал, что Тэдa Круза нельзя выбирать, он – экстремист и фанатик, т.е. в них присутствует страх, что придут и заставят жить по-другому. Высший средний класс живет консервативно, но эта идеология для них очень важна, поэтому никакого религиозного возрождения не будет и, если человек с таким консервативным взглядом, то ничего хорошего ждать не приходится. Значит, будет сословность, и мы можем оказаться либо в Западной Европе, либо в Латинской Америке.
54. Белому низшему классу придется дать хлеба и зрелищ

А что же будет? Мы уже все это проходили с черной общиной Америки. Когда эти проблемы образовались, то двадцать-тридцать лет пытались их как-то решить, создали Велфер, государственные пособия и т.д., потому что нельзя бездействовать. А потом народ устал и сказал: «Они такие, ничего с ними сделать нельзя, нужно оставить, как есть». Мое мнение следующее: то же самое будет и с белым рабочим классом. Сейчас все об этом думают, и наш президент избран именно для того, чтобы заботиться о таких людях и решать их проблемы в первую очередь. Неважно, что он сделает, но проблемы останутся. Он станет винить демократов, которые будут решать по-своему те же проблемы, но это ни к чему не приведет. И когда случится финансовый кризис из-за пенсий у высшего среднего класса, который за все это будет платить, – лет через десять-двадцать, – он взбунтуется и скажет: «Нет, это ваши проблемы и вы виноваты, а мы переходим на позицию либертарианцев», т.е. пусть каждый делает, что хочет, и с этим живет сам по себе. Проблема в том, что у нас есть куча озлобленных и отключенных от общества людей. Что с ними делать? Их нужно изолировать и забыть о них. С белым классом это будет легче сделать, чем с черным, потому что он и так уже рассредоточен. Но полностью забыть о нем нельзя, поскольку он есть, и будет голосовать за Трампов и Сандерсов. Поэтому им нужен старый рецепт – хлеба и зрелищ, только в новом варианте: хлеба и кабельного телевидения и с ними все будет нормально. Если кто-то будет бунтовать, то его упрячут в тюрьму. Это звучит очень жестоко и дико. Нo на самом деле, это уже происходит с черной Америкой: матерям-одиночкам дают Велфер, они не умирают с голоду, а если черные мужики бунтуют, то их сажают в тюрьму. Это тот рецепт, который уже опробован и работает. Здесь все будет также, но как мне кажется, сделать его будет еще легче, хотя масштабы другие – это не пять процентов населения, а двадцать, но зато эти люди более рассредоточены. Звучит все, конечно, ужасно. Но, если придется выбирать между этим и тем, что высший средний класс должен платить по семьдесят процентов налогов, то он, высший средний класс, несмотря на всю свою либеральность и милосердие, выберет этот путь. Мы будем давать людям возможность избежать этой участи, если они это могут сделать, т.е. детей, которые смогут убежать из этой дисфункции и давать им возможность это сделать.

Как это можно оправдать с консервативной точки зрения? Это их вина, они все ленивые, аморальные, грешники, у них нет самоконтроля, поэтому пусть сидят в своих грехах и нас не трогают. А если вы либерал, вы не можете сказать, что человек – грешник. Вы заявите то же самое, только со знаком минус: они все ленивые, необразованные, расисты, поэтому пусть сидят в своей глубинке и нам не мешают. Они плохие, поэтому, зачем о них заботиться? Это, к сожалению, будет то, к чему мы придем, в конце концов, это моя версия. У нас будет процветать высший средний класс. А низший люмпен пролетариат сможет как-то существовать, и вся жизнь будет протекать вне его. В качестве эпилога я взял цитату из доклада Мойнихена (Moynihan), который он сделал в 1965 году, я поменял несколько слов с черных на белых, с городских на сельских и поставил сюда. Это те проблемы, с которых все началось, они же происходят и сейчас.
55. Вопросы

Слушатель:

– Вы говорили про книгу Мюррея, в которой он великолепно критикует европейскую социал-демократию?

Лектор:

– Чарльз Мюррей написал книгу в 2012 году, пять лет тому назад. В ней он говорит об этих проблемах и предлагает их решение – возрождение гражданского общества. Он утверждает, что высший средний класс сейчас дисфункционален в том смысле, что не устанавливает норму для всего остального общества, а должен «взять быка за рога», сказав всем: «Нужно жить как мы , и тогда все будет хорошо». Также Мюррей совершенно верно говорит, что европейская социал-демократия будет дискредитирована, поскольку не жизнеспособна. Однако, я смотрел в «Ютюбе» его выступления 2015-2016 годов, где он заявляет, что раньше у него была вера, а теперь он не верит в гражданское возрождение, и видит что высший средний класс не хочет никому ничего проповедовать. Книга была издана в 2015 году, и с тех пор Мюррей стал на позицию большого пессимизма.

Лектор:

– Теперь насчет социал-демократии. Европейская социал-демократия действительно не жизнеспособна, она деградирует. Но есть одно большое «но». Все эти процессы, которые Америка переживает сейчас, в Европе происходили тридцать лет назад. И поэтому, даже если Америка сейчас деградирует, то это еще будет долгое время, а недееспособность станет видна не сейчас, а потом. Конечно, может быть, элита проснется и скажет: «Мы идем сюда, а туда не хотим». И тут возникает вопрос: «А куда идти?» Единственный вариант избежать социал-демократии, это организовать между классами латинско-американские отношения. Это очень просто работает. Есть высший класс, он, либо посредством реальной диктатуры, либо посредством контроля над государством, как было в Мексике много лет, либо каким-то еще образом возделывает низшую группу и отнимает у них права, прежде всего право голоса.

– Это не американский проект. У нас есть два пути. Первый: установить своего рода социальный контракт между классами: «Хорошо, мы будем с тобой делиться, мирно это решим. Вы рабочие, вы не такие как мы, мы будем давать вам больше денег, а вы – на нас больше работать». Это не американский проект, это социал-демократия, но он не работает в долгосрочном плане. Второй вариант – Латинская Америка. Когда Перон пришел к власти в Аргентине, он сильно наехал на элиту. Чем ответила элита? Она устроила военный переворот, который начался с митинга «перонистов», полетели два истребителя, сбросили бомбы на митинг и улетели в Уругвай. Это латино-американская модель: «Вы (низший класс) все сволочи, вы все дегенераты». А они (высший класс) все были верующими католиками, которые заявили: «Мы вас будем бомбить, а потом устроим вам переворот». Кстати, такое уже происходило в нескольких регионах Америки. Там американская элита была сословным обществом, очень жестко держала власть и не пускала никого в нее. Случиться ли такое в будущем, я не знаю, но если да, то это будет очень неприятно. С этим баловаться нельзя. И кто вам сказал, что победит высший класс? Есть Венесуэла, в которой победил и управляет страной низший класс. Если бы я выбирал, где мне жить: в Швеции, в Италии или в Аргентине, то я бы выбрал Италию.

http://ejwiki-books.com/rav_arie-grinberg.html