Monday, September 01, 2014

Почему русские называют нацистами украинцев?

См. также:
Почему русские называют нацистами украинцев?
Почему украинцы называют нацистами русских?

Начну с того, что я согласен с тем, что нынешняя украинская власть является, очевидно, националистической. Я также согласен с тем, что она пришла к власти через незаконный конституционной переворот. В частности, решение парламента Украины о "самоустранении" Януковича было неконституционно. При этом парламент действовал под давлением "толпы". Однако, это её сугубо внутренне дело. Даже если допустим, что было иностранное вмешательство в этот процесс, на что намекают в России, это ни на йоту не оправдает вмешательство, тем более военное, России в то, что происходит в Украине.

Власть националистическая, в смысле европейского национализма 30-ых годов в Европе (откуда потом вырос нацизм и фашизм). Оттуда же берёт своё начало "бандеровщина". Для современное режима, Степан Бандера является, безусловно, примером для подражания. В этом месте, российская пропаганда говорит "почти правду".

Ниже есть продолжение.

Про Степана Бандеру я написал отдельную заметку. Приведу лишь небольшие выдержки оттуда:

Степан Андреевич Бандера (1 января 1909 - 15 октября 1959) - украинский политический деятель, идеолог и теоретик украинского национализма.

Точки зрения на личность Степана Бандеры крайне полярны. В наши дни большой популярностью он пользуется главным образом среди жителей Западной Украины (по данным опроса более 75 % оценивают его фигуру положительно) — после распада СССР для многих западных украинцев его имя стало символом борьбы за независимость Украины. В свою очередь, многие жители Южной, Восточной Украины, а также Польши, и России относятся к нему, в основном, негативно, обвиняя в фашизме, терроризме, радикальном национализме (включая антисемитизм и геноцид польского населения) и коллаборационизме. Понятие «бандеровцы» в СССР постепенно стало нарицательным и применялось ко всем украинским националистам, независимо от их отношения к Бандере и ОУН(б).


Состоявший в основном из пробандеровски настроенных украинцев, «Легион…» делился на два батальона — «Нахтигаль» и «Роланд». Подготовка этого формирования проходила в Германии — несмотря на то, что ОУН(б) позиционировал «Легион…» как орудие борьбы «против большевистской Москвы» и за «восстановление и защиту независимой соборной Украинской державы», данное подразделение стало результатом сотрудничества бандеровского движения с немцами. Впоследствии Бандера оправдывал это обстоятельство необходимостью «закрепления свободы и положения Украины»...

В этот же день от лица руководства ОУН(б) Ярослав Стецько зачитал «Акт возрождения Украинского государства». Этим документом провозглашалось создание «нового украинского государства на материнских украинских землях», которое «будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Великой Германией под руководством вождя Адольфа Гитлера, создающего новый порядок в Европе и всём мире».

В свою очередь, многие жители Южной, Восточной Украины, а также Польши, и России относятся к нему, в основном, негативно, обвиняя в фашизме, терроризме, радикальном национализме (включая антисемитизм и геноцид польского населения) и коллаборационизме. Понятие «бандеровцы» в СССР постепенно стало нарицательным и применялось ко всем украинским националистам, независимо от их отношения к Бандере и ОУН(б).

На Волыни и в Галиции Бандера наладил связь с действующей сетью ОУН — так, в городе Сокаль он принял участие во встрече территориальных руководителей ОУН. Проанализировав сложившуюся на Западной Украине ситуацию, Бандера пришёл к выводу, что всю деятельность ОУН на данной территории следовало переориентировать на борьбу с большевиками. Многие члены ОУН поддержали планы Бандеры касательно дальнейшей деятельности организации, а именно идею создания сети ОУН на всей территории УССР и дальнейшей революционной борьбы против советских властей на Украине.

Таким образом, имеем следующий парадокс: идеолог и теоретик украинского национализма проповедовал также антисемитизм и воевал против СССР и был коллаборационистом нацисткой Германии. Последние даёт основание России называть его "фашистом". Я не говорю о том, что он был террористом.

Сегодняшний украинский национализм также в связке идёт с "европейский выбором". В этом смысле он не является самодостаточен. Исторически все украинские националисты выступали резко против всего русского, поддерживали террористическую деятельность против советской власти, для многих "жиды и кацапы" во всём виноваты.

Однако, это является также его и сильной стороной. Украинский национализм по своей сути не экспансивен. Ему не нужно "жизненное пространство", он не претендует на особой роли Киева среди славян (Русь-то была Киевской). Он направлен на том, что именно украинцы были хозяевами своей страны.

Частично их оправдывает горькое советское прошлое. После того как в 1939 году Западная Украина отошла к Советскому Союзу (а "бандеровцы" вели там партизанскую войну против советской власти; от себя добавлю, что она продолжалась ещё и некоторое время после завершение Второй мировой войны), СССР начало там усиленную русификацию.

Во-первых, весь документооборот был только на русском (впрочем, это была принятая практика во всём СССР), большинство украинских школ было закрыты, преподавание во всей Украине было почти исключительно на русском (также все школы на яызке идышь, которые были до войны были закрыты), украинский язык непрестанно публично высмеивался. На Западную Украину посылали специалистов, неукраинцев, с тем, чтобы "разбавить" население. Среди их было много русских. Также, среди них был высокий процент евреев.

После обретения Украиной независимости, маятник качнулся в обратную сторону. Школы начали переводить на украинский язык и т.п. Пиком этого процесса стало присвоение звания "героя Украины" Степане Бандере, сделанным Ющенко (который был националистом, его поддерживала Западная Украина) 20 января 2010 года, незадолго до окончания своего президентского срока. После того, как к власти пришёл Янукович, он сделал всё, чтобы в конце концов 2 августа 2011 года Высший административный суд Украины отменил тот указ.

Украинские националисты делают акцент на том, что Бандера воевал за независимую Украину. Жители Восточной Украины делаю акцент, что он воевал вместе с нацистами против их дедов, советских граждан. Они не считают "высшей ценностью" независимость Украины, в любом случае коллаборационизм с "абсолютным злом" это не оправдывает. Также считает и Россия.

Россия идёт ещё дальше. Для него стремление современных украинских националистов на Запад подобно стремлению Бандере с сотрудничеством с нацистами (Россия не хочет баз НАТО у своих границ и в этом её, как раз, можно понять). Она не понимает, как можно отвергать её.

Многие в России считают, что как Хрущев по ошибке передал Крым Украине, так и существование самой независимой Украины является историческим недоразумением. Они не понимают, как может существовать украинских национализм как явление. Они считают, что если что-то подобное есть, то это нацизм. Некоторые идут ещё дальше, они отрицают существование отдельного украинского народа, считая его частью "русского мира", а себя "старшим братом". На этом основании, они считают себя в праве вмешиваться во внутренние дела Украина, для того, чтобы спасти её от "нацизма". Эти "нацисты", бандеровцы угрожают всем русским, живущим на Украине (ведь у них другое самосознание, в котором отсутствует украинским национализм), в том числе и русским, живущим в Крыму. В качестве "доказательства" предоставлялись как общие направленность действий властей, такое как понижение статуса русского языка (принятое Верховной Радой, сразу после отстранения Януковича и ветированое в последствии) так и многочисленные инциденты, стычки, которые были в основном на Западной Украине и, очень не значительно в Восточной, но не в Крыму. В Крыму русским ничего не угрожало. Тем не менее "опасность" русским в Крыму была использовано как повод для вмешательства.

Есть ещё один момент, который ставят в упрёк украинским националистам. Многие "бендеровцы" помогали нацистам убивать евреев. При чём, есть многочисленные случаи еврейских погромов, устроенных местным населением до прихода немцев. В подобном были замечены и поляки (рекомендую посмотреть фильм "Последствие" или "После жатвы" (2012) на эту тему) К сожалению, исторически это такт. Более того, на Украине после Второй мировой войны бытовой антисемитизм продолжал от них исходить.

Правда русские также повинны в смерти многих евреев. Среди них тоже было много коллаборационистов, на их руках тоже есть много крови. Однако, это не умаляет вины украинцев.


Почему украинцы называют нацистами русских?

См. также:
Почему русские называют нацистами украинцев?
Почему украинцы называют нацистами русских?

Присоединение Крыма к России являлось явной агрессией. Забота о "бедных русских", которых "бандеровцы" собираются резать напоминает украинцам о заботе Гитлера о судетстких немцах (ИМХО, гораздо точнее параллель с вводом советских войск Сталиным в Польшу в 1939 году).


Ниже есть продолжение.

С точки зрения украинских националистом они строят незалежну Украину. Одним из атрибутов независимости для них является свой язык. Тем более, до этого советская власть насильно подавляла украинский язык. Одним из первых решений Верховной рады после отстранения от власти Януковича было лишение русского языка особого статуса. Они действовали в логике укрепления независимости. Это оказалось, однако, фатальной ошибкой. Эта попытка, временный президент наложил вскоре вето, на этот законопроект, когда увидел реакцию Восточной Украины. Это стало той последней искрой, которая зажгла Луганскую и Донецкую области.

На самом деле это симптом более глубокого раскола. Украинские националисты пытаются переписать историю, героизируя Бандеру как борца за независимость, игнорируя его сотрудничество с нацистами, они отрицают советское (как и современное российское) трактование истории. Для русских же, переписывание истории, особенно событий Второй мировой войны, является "нацизмом". Они, как и жители Востока Украины, считают предательством памяти дедов, сражавшихся с "фашистким захватчиком", марши СС Галычина, признанием ветеранами тех, кто сражались против СССР, часто в рядах немецкой армии. А так как, всё это продвигают украинские националисты, а нынешние власти несомненно являются националистами, это даёт повод России называть нынешние власти Украины "нацистами" или фашистами (в русском языке это синониме, хотя технически фашистким называется режим дуче в Италии, а нацистким называется режим Гитлера в Германии).

...Когда Россия оттяпала Крым, я всё пытался понять, как Россия официально объясняет происходящее, по какому праву она забирает кусок территории суверенного государства. Как я понял, объяснение было следующим. На Украине произошёл антиконституционной переворот. Нынешняя власть нелегетимна. Договоры были заключен с легитимной властью. Фактически, государство, с которым Россия подписывала договора прекратило существовать. Поэтому, Россия не нарушает ни каких договоров, она лишь "восстанавливает историческую справедливость", воссоединяется с "исконно русскими" землями. А теперь читаем объяснение по поводу ввода войск Сталиным в Польшу в 1939 году:

Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили своё действие договоры, заключённые между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам, а также к беззащитному положению украинского и белорусского населения. Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии, Западной Украины.
https://ru.wikisource.org/wiki/Нота_правительства_СССР,_врученная_польскому_послу_в_Москве_утром_17_сентября_1939_года


ИМХО, это говорит о том, что текущая политика Путина является не нацизмом, а национализмом, в русском варианте означающем построением империи. Повторюсь, все эти явление берут начало в 1930-е годы XX века, поэтому их легко спутать между собой.



О неготовности израильской армии к классической войне

Эпиграф:
Перед Наполеоновскими войнами в Европе готовились лишь к локальным сражениям, считая что эпоха больший войн подошла к концу.

Лет 5 назад Рони Даниэль сделал документальный фильм об офицерских курсах в Баhад-1 (бсис hадраха 1=военная база для инструктажа номер 1). Я недавно видел несколько серий оттуда.

Ниже есть продолжение.

В частности там говорилось о том, что Вторая ливанская война изменила формат курса. К примеру, есть целая неделя, где ведут боевые действия в условиях максимально напоминающие Южный Ливан. Мол, нам ещё, наверняка, придётся туда вернутся. Однако, из многих других реплик, а также из многих других интервью, а также из одной из реорганизаций армий, мотивов которой было: "Израиль больше не будет участвовать в классических войнах, армия на армию, с фронтом и тылом; армия должна сосредоточиться на АТО". См. эпиграф выше.

Непосредственно во время последней операции "Нерушимая скала" многие солдаты жаловались, что их не учили воевать в туннелях. Невозможно заранее предсказать новые виды (знаю, туннелями пользовались ещё во Вьетнаме; Гилад Шалит был захвачен в 2006 году тоже из туннеля) боестолкновений. Но. Добавляя в программу подготовки все больше и больше подобных элементов (для использования в АТО) мы вынуждены убирать элементы для подготовки солдат для классической войны. Более того, реорганизовывая армию, по вышеприведённому мотиву, мы получаем армию неспособную вести классическую войну.

Вон, Украина тоже думала, что она классическую войну больше вести не будет. В итоге, фактически распустила армию, перешла на контрактную армию, сократив её численность до непригодного для ведения войны численности. К сожалению, тоже самое ждёт и Израиль.

Когда начнётся Большая война, Израиль к ней окажется не готов. При этом, она может начаться ни с Ираном, ни с Сирией, а с...Египтом.

Египет просит Израиль разрешить введение на Синай десятков батальонов
Израиль разрешил Египту разместить на Синае дополнительный военный контингент

Сатановский: о 2017 году в Египте и подготовке Израиле к этому
Сатановский: через 5 лет у Египта сток Нила сократиться минимум на 20%

Египет у нас сейчас чуть ни главный региональный союзник. Синай заново им милитаризирован. Египетские боевые вертолёты стоят около Эйлата. Мы позволили ему это сделать, для того, чтобы он провёл свое АТО, уничтожил боевиков в Синае. Однако, тем самым Египет получил плацдарм для нападения на нас.

Если в 2017 году Египту не будет катастрофически хватать воды, он может, развязать войну. Конечно, логичнее начать войну c Эфиопией, которая принимала участие в строительстве плотины на Ниле, но, это надо было делать раньше (при Мурси было подобное обсуждение, но генералы побоялись воевать с довольно современной армией Эфиопии тогда). А вот война с Израилей является вполне безопасным занятием.

В случае победы Израиля, он всё равно всё сам отдаст назад, как он уже дважды отдавал Синай, первый раз после операции Кадеш в 1956 году, и второй раз, по мирному договору в 1979 году. Таким образом, военное поражения Египта не приведёт ни к каким негативным последствий. В позитиве, во-первых, количество народу для пропитания уменьшиться, во-вторых, народ сплотиться с властью, в-третьих, он на время войны забудет об экономических неурядицах. Таким образом, это является беспроигрышным вариантом для Египта.

Израиль, к сожалению, к подобному повороту событий не готов.


Архив августа 2010. Часть III

Часть I
Часть II
Часть III

Я беременна от любовницы мужа

Windows Vista did not steal ideas from Mac OS X!

First they ignore you.. (English, Russian, ЮМОР)


Эксперты: энергосберегающие лампы могут привести к гормональным изменениям в организме человека


Также я объявил день IT.

Ниже есть продолжение.

Я в течении дня опубликовал много постов на эту тему. Вот они:

Market for lemons, или почему умные не выигрывают

Agile and Scrum (Russian)

Разница между моделью и методологией

Мультипликативная природа ошибок планирования

Не стоит применять статистику там, где она не работает

Считаем людей

Ловушки статистического планирования

Приложение к курс естествознания для менеджера проекта.

Курс естествознания для менеджера проекта

Кто зачем становится программистом

Идиот

Инфляция IT

плюс

What is Flash cookie?


ЮМОР
Немного юмора, в четырёх частях:

У каждого дела запах особый.

"Лишь программисты не пахнут никак",- Подумать такое мог только дурак.

Это неправда! Понюхайте сами, Тестеры вечно пахнут клопами

Нету у UNIX-ов запаха? Что Вы!

Немного израильского военного юмора:

Ну очень находчивые русские в израильской армии-3 (ЮМОР)

Стой собака, стрелять буду! (ЮМОР)

Беспредел в 4-ой роте (ЮМОР)

Арабская тюрьма МЕГИДО. "Судопроизводство". (ЮМОР)

Арабская тюрьма МЕГИДО. "Дисциплина" (ЮМОР)

Арабская тюрьма МЕГИДО. "Провокация" (ЮМОР)

Раммаллахские откровения (ЮМОР)

Легенда о летающем шакале (ЮМОР)

Армейские "прятки" (ЮМОР)

Мофаз бухому не указ (ЮМОР)

Понимание способов уборки опавших листьев (ЮМОР)

Перлы изящной словесности (ЮМОР)


Хазин: предмет экономической науки и эволюция экономики: реальность и дилемма

Сокращено. Форматирование моё.

1. Введение.

Любая наука, как только она преодолеет детский период описания внешних проявлений окружающего мира (в соответствии со своей спецификой, разумеется), создает собственный научный язык, на котором и описывает предмет своей деятельности. При этом, как показывает опыт, по мере развития науки этот предмет все более и более отрывается от реальности. И если не принять достаточно жестких мер, рано или поздно этот отрыв становится настолько большим, что можно ставить вопрос - а имеет ли он вообще какое-то отношение к реальности.

Ниже есть продолжение.

Одним из простейших вариантов преодоления этого разрыва между наукой и реальностью является государственный... заказ. При этом, опять-таки, как показывает опыт, возникает внутринаучный конфликт между «чистыми» учеными и «прикладниками»...

В общественных науках (к которым, безусловно, относится экономика) эта ситуация выглядит еще более обостренно...

Настоящая статья претендует на то, чтобы...дать возможность для исследователей применять методы экономической науки к более или менее соответствующему реальности предмету. Разумеется, к этому подходу можно предъявить свои претензии, но, по крайней мере, как показал опыт последних пятнадцати лет, он дает более адекватное описание современного кризиса, чем все альтернативные варианты.

2. Модель экономического развития капитализма.

Ключевым моментом этого подхода (который мы назвали «неокономикой») является представление о механизме развития современной экономики. И здесь мы исходим из достаточно давней концепции экономического развития капитализма, которую предложили на заре его появления первые меркантилисты... их рассуждения были вполне адекватны той реальности, которую они наблюдали. В частности, Антонио Серра писал: «Если вы хотите понять, какой из двух городов богаче, посмотрите на количество профессий, которыми владеют его жители. Чем больше профессий, тем богаче город».

В переводе на современный экономический язык эта фраза означает, что чем глубже уровень разделения труда в экономической системе, тем выше производительность труда и больше добавленная стоимость, создаваемая в ней. Иными словами, это подход, который позволяет описать капитализм как систему, в рамках которой развитие означает углубление разделения труда (РТ).

Углубление РТ несет в себе, как это обычно и бывает, не только позитивную (то есть рост производительности и доходов), но и негативную сторону. А именно, рост рисков для каждого конкретного производителя, связанный, грубо говоря, с необходимостью встраиваться во все более сложную технологическую цепочку. Значительная часть экономических работ автора последние 15 лет была как раз посвящена анализу механизмов снижения этих рисков (в рамках нее в начале 2000-х и был описан механизм тогда еще только предстоящего мирового системного экономического кризиса), однако эта тема не является предметом настоящей статьи. Для нас важно, что через 150 лет после А.Серра, Адам Смит сделал следующий важный шаг в понимании специфики развития капиталистической экономики.

Он написал о том, что в рамках замкнутой экономической системы углубление РТ рано или поздно останавливается и степень развития системы определяется ее масштабом (чем больше система, тем более она развита на момент остановки углубления РТ). С точки зрения соображения, высказанного в предыдущем абзаце, это совершенно естественно: в какой-то момент растущие риски снизят вероятность получения прибыли до нуля - и развитие производства остановится. Более того, эта остановка будет происходить постепенно, поскольку в разных отраслях, регионах и предприятиях риски существенно различаются. В связи с этим, у многих на первом этапе кризиса будет возникать ощущение, что кризис ничем не выделяется из череды обычных циклических кризисов и его можно легко преодолеть, более того, он, в некотором смысле, пройдет «сам собой».

Здесь нужно сделать два замечания. Одно состоит в том, что не очень ясно, понимал ли такую интерпретацию сам А.Смит или делал свои выводы из других соображений. Но в любом случае, вывод он сделал правильный и глубокий. Второе заключается в том, что попытки объяснить окружающим, что кризис пройдет «сам собой» делаются постоянно, например, путем использования термина «рецессия» для его описания. Дело в том, что «рецессия» - это как раз термин циклической теории и для описания кризиса, связанного с достижением предела разделения труда в рамках той или иной экономической системы (кризис, который в «неокономике» получил название «кризис падения эффективности капитала») он категорически не подходит.

Из этого тезиса А.Смита (выдвинутого, напомню, еще в XVIII веке, когда государственная идеология еще не лезла в науку, а церковь уже не лезла) следуют два основополагающих вывода. Первый состоит в том, что (относительно) замкнутые системы разделения труда при капитализме имеют тенденцию к расширению, а второй - что в какой-то момент, когда вся планета станет одной системой РТ, капиталистическое развитие заканчивается. Первый момент очень важен с точки зрения понимания истории развития экономических систем, особенно, последние 150 лет, второй позволяет нам объяснить проблемы современной экономической науки.

3. Конец капитализма как основа идеологического конфликта в экономической науке.

Вывод о конечности капитализма во времена А.Смита и даже Карла Маркса носил достаточно абстрактный характер. Во времена А.Смита сформировалась только одна, самая первая система разделения труда («технологическая зона» в нашей терминологии) - Британская, а впереди было еще появление Германской (60-е годы XIX века), Американской (конец XIX века), Японской (начала ХХ века) и Советской (30-е годы ХХ века), их конфликты, которые завершились I и II Мировыми войнами, «соревнование двух систем» (то есть, на самом деле, двух систем разделения труда), победа одной из них и создание единых глобальных рынков. Но сила К.Маркса была в том, что он, как человек, который смотрел на экономику не изнутри, а снаружи, как философ, смог еще в середине XIX века сделать глобальный философский вывод: капитализм - конечен!

Здесь нужно сделать одно важное замечание. Многие рассматривают социализм СССР как некоторый антипод капитализма, что, конечно, верно с социально-политической точки зрения, но совершенно не верно с точки зрения экономики. Дело в том, что механизм развития у них был один и тот же - углубление разделения труда. Это очень хорошо видно по соревнованиям в атомной или, скажем, космической отраслях. Социализм был в системе собственности и распределения - а в о взаимодействии с капиталистическим миром СССР выступал как государство-корпорация. Отсюда, кстати, и плановое хозяйство, которое присуще всем корпорациям, которые стремятся уменьшить объем внутренней конкуренции в силу его неэффективности.

Возможно, если бы социализм победил в мировом масштабе (как это изначально планировал К.Маркс), то можно было бы сменить модель развития, но в условиях жесткой конкуренции с капиталистическим окружением это оказалось явно невозможно. В любом случае, экономические эксперименты на ранней стадии Советской власти быстро показали, что их продолжение просто закроет весь советский проект в связи с невозможностью сопротивляться внешней агрессии. Но, еще раз повторю, для К.Маркса, в середине XIX века, эти соображения были еще абстракцией.

В любом случае, сделав главный вывод о конечности капитализма, Маркс поднял следующий вопрос: а что будет после него? И для ответа на этот вопрос он начал титаническую работу по созданию «сквозной» истории человечества от Адама до наших дней, включающую в себя не только экономику, но и историю, социологию и другие общественные науки. При этом, разумеется, ключевым фактором было то, что все это была написано единым философским языком, что и позволяло сделать эту теорию по настоящему системной, то есть взаимосвязанной по всем основным направлениям.

Вчерне эта работа была сделана к концу XIX века... и в качестве главного показателя, определяющего близость системы к предстоящему краху капитализма был выбран уровень обобществления производства. Мы не будем сейчас критиковать этот подход (с нашей точки зрения главным является, как это следует из А.Смита и нашей теории, уровень глобализации рынков), поскольку сегодняшние наши знания и обстоятельства сильно отличаются от тех, с которыми работал К.Маркс и его последователи во второй половине XIX века, да и с точки зрения цели настоящей работы это не очень принципиально.

Важно то, что идея о «конце капитализма» является краеугольным камнем всей теории марксизма и, соответственно, той его части, которая называется «марксистская политэкономия». Отмечу, что привлекательность всей концепции К.Маркса (заключавшейся, скорее всего, именно в системности и едином описании всех общественных наук) создала ситуацию, при которой вся политэкономия А.Смита приобрела ярко выраженный марксистский оттенок. Разумеется, свою роль сыграло и то, что подход К.Маркса естественным образом вытекал из более раннего политэкономического дискурса, в частности, из тезиса об остановке углубления РТ в рамках замкнутой экономической системы. Иными словами, работы самого К.Маркса и его последователей были логически неотчуждаемы от всей логики развития политэкономии.

Разумеется, самим капиталистам такая концепция понравится никак не могла, в связи с чем с конца XIX века было профинансировано создание альтернативной марксизму системы общественных наук. Она включала в себя и альтернативные версии истории (которая, много раз менялась, например, в части истории II Мировой войны переписывалась только за последние десятилетия несколько раз, начав с борьбы союзников против фашистского блока и закончив борьбой «свободного» мира против «тоталитарных диктаторов» Гитлера и Сталина), и альтернативную социологию (начало которой положил Вебер) и многое другое. Но главное - это было создание альтернативной политэкономии (уже на тот момент практически марксисткой) экономической науки.

Отметим, что повторить работу К.Маркса и его последователей не удалось - системной общественной теории, альтернативной марксизму, создать так и не удалось, отдельные ее элементы никак в рамки единого целого не укладываются. Это хорошо видно и по тому, как переписывается история, и по тому, как меняются социологические приоритеты в рамках уже единого, либерально-капиталистического «мэйнстрима» (см. например, базовые статьи Ф.Фукуямы) и так далее. Но в экономической науке эти противоречия проявились наиболее ярко.

Поскольку упомянутая новая экономическая «наука» создавалась именно как идеологическая альтернатива политэкономии, она должна была не просто максимально нивелировать тезис о конце капитализма, но и позволить вообще убрать его из более широкого общественного дискурса, что позволяет нам более или менее описать ее базовые параметры. Если в политэкономии тезис о «конце капитализма» естественным образом вытекает из логической цепочки «углубление РТ - увеличение рисков - расширение рынков - единые глобальные рынки - остановка развития», то в альтернативной науке (которая получила название «economics», или, в русском написании, «экономиксизм», как мы и будем ее называть) эта цепочка должна была исчезнуть. И конец капитализма возникать в экономиксизме естественным образом не должен был, в реальности этот тезис вообще табуировали.

Поскольку спорить не только с К.Марксом, но и с А.Смитом сложно (а экономиксизм его основателями выводится как раз из А.Смита, точнее, из части А.Смита), то нужно было что-то сделать с первым звеном этой цепочки. И РТ решили вывести из одного из основных, каковым оно было со времен А.Серра, в глубоко второстепенное понятие. А для этого перевернули построение науки с ног на голову: если политэкономия строится от макроэкономики (то есть общеэкономических закономерностей, к которым относится и углубление РТ, и масштаб рынков, и объем совокупного спроса) к микро (то есть поведению отдельного человека и фирмы), то в экономиксизме все наоборот. То есть спецификой экономиксизма является попытка из микроэкономики вывести глобальные макроэкономические закономерности.

Понятно, что при таком подходе проблема конца капитализма практически исчезает (а вне экономического контекста исчезает и реально), а на первое место выходит конкуренция. Конкретная фирма и конкретный потребитель могут вполне себе процветать и без общего развития экономической системы, их поведение можно и нужно изучать. Но вот построить на такой основе общие закономерности проблематично.

На самом деле все еще хуже. Сегодня, даже при всех наших вычислительных мощностях и развитии квантовой химии не удается с помощью компьютерного моделирования взаимодействия молекул одноатомного равновесного идеального газа (например, аргона или неона) вычислить его макропоказатели, например, давление или температуру. Поскольку автор настоящей работы по базовому образованию является математиком и специалистом по теории динамических систем, а во второй половине 80-х годов занимался вопросом обоснования численных экспериментов динамического типа («т.н. «молекулярной динамики»), то может и объяснить, почему, но это не имеет отношения к теме настоящей статьи. Главное, что - не получается. А экономика, в некоторой интерпретации, это неравновесное взаимодействие миллиардов различного типа молекул (в том числе довольно сложных) в сосуде крайне сложной конфигурации. Понятное дело, что к этой задаче современная наука даже близко не может пока подступиться.

Да и делать это опасно. Ну представим себе, что это получится! Что мы тогда получим? Тот же самый конец капитализма? Но о нем говорить вслух в рамках капиталистической системы общественных отношений запрещено. Есть же уже теоремы, которые показывают, что в рамках конкуренции невозможно добиться устойчивого развития - и что, их кто-то принимает всерьез? В конце концов, традиционный метод получения приемлемого результата в науке - это такое неоднократное изменение условий задачи, при котором она начнет давать необходимый результат. Правда, сама задача при этом как раз и перестает отражать реальность.

Но вернемся к сопоставлению экономиксизма и политэкономии. Последняя имеет четкий и понятный механизм развития, который определяет условия существования и людей, и фирм. А вот как можно в рамках понимания правильного поведения фирмы предсказать то, насколько изменится общая конъюнктура рынка? Ведь общие условия (например, конфигурация сосуда из примера с газом) никак от поведения фирмы не зависят, а значит, изучая фирму невозможно понять, как этот самый сосуд будет меняться! В общем, проблемы.

Причем преодолеть эту проблему невозможно, поскольку попытки вывести на первые позиции макроэкономику в рамках экономиксизма невозможно - немедленно вылезет логика А.Смита и конец капитализма. Значит, нужно продолжать бессмысленные попытки объяснить необъяснимое - что мы сегодня и наблюдаем. И все попытки попенять экономиксистам (а «мэйнстримовскую» экономическую теорию представляют собой только экономиксисты), что они не могут объяснить происходящие кризисные процессы бессмысленны - табу на «конец капитализма» для них сильнее. В том числе и потому, что лежит в основе экономического языка этой «науки» (кавычки здесь представляются вполне уместными).

А с точки зрения политэкономии (точнее, «неокономики», которая, фактически, является развитием одного из направлений этой науки) сегодняшний кризис резко выделяется в череде всех предыдущих. Тут можно даже не разбираться, чем отличаются обычные циклические кризисы от кризисов падения эффективности капитала (когда, как мы уже отмечали выше, расширяющиеся системы разделения труда сталкиваются с теми или иными ограничениями), можно отметить только одно: дальнейшее расширение рынков просто невозможно, они сегодня носят абсолютно глобальный характер. И это значит, что та логика, которая для А.Смита и К.Маркса была понятной, но достаточно абстрактной, стала предельно конкретной.

4. Кризисное развитие экономики.

Дальнейшее развитие противостояния между двумя альтернативными экономическими науками будет зависеть от того, как будет развиваться экономическая ситуация. Анализ этих возможностей, опять-таки, не является предметом настоящей статьи, можно отметить только два принципиальных момента. Первый из них - это следствие постоянного эмиссионного стимулирования спроса, осуществляемое ФРС США с 1981 года. Оно привело к тому, что сегодня спрос домохозяйств в США серьезно больше, чем их реально располагаемые доходы, где-то примерно на 20-25%. Это колоссальная величина, много больше, чем была в конце 20-х годов прошлого века, когда разница не превышала 10-15%. Но тогда, в пике «Великой» (точнее, второй «великой» депрессии, первая была после кризиса 1907-08 годов) депрессии в западной Европе безработица достигала 40% от всего работоспособного населения! Сколько будет сейчас?

Масштаб кризиса можно проиллюстрировать и другими показателями. Например, сегодня реально располагаемые доходы домохозяйств в США находятся на уровне 1962-63 года (с учетом реальной инфляции). Соответственно, по мере движения экономики к реально равновесному состоянию между расходами домохозяйств и их реально располагаемыми доходами (при которых расходы упадут для домохозяйств США примерно на 50%, а доходы - процентов на 25) уровень жизни должен будет упасть до ситуации, примерно конца 30-х годов.

А можно еще и так. На момент начала «острой» стадии кризиса, осенью 2008 года, американские домохозяйства платили в качестве процентных платежей по ранее сделанным долгам в среднем около 14% реально располагаемых доходов. Сегодня эти суммы титаническими усилиями опустили до, примерно, 10.5%. Но если, как нам говорят руководители ФРС, учетная ставка поднимется с нынешнего 0% до 2-2.5%, то резко вырастут и процентные платежи домохозяйств (как минимум, в полтора-два раза с нынешних размеров). И повторение долгового кризиса будет практически неизбежно.

В любом случае, объективная оценка ситуации, которая, напомню в рамках экономиксизма невозможна, поскольку базовые механизмы, описывающие современный кризис, табуированы на уровне оснований этой науки, говорит о том, что есть два основных варианта развития событий. Первый - при котором спрос и реально располагаемые доходы граждан придут к равновесному состоянию, то есть будет осуществлен сценарий катастрофического падения мировой экономики (особенно, экономик развитых стран, в которых стимулирование спроса осуществлялось максимально активно).

Второй - будет найден новый вариант стимулирования спроса, не основанный на эмиссии доллара США. Пока виден только один вариант - это эмиссия некоторых региональных валют (евро, юань, возможно еще пока гипотетических валют Латиноамериканского экономического союза или ЕАЭС), однако не исключено, что есть и другие. В этом случае спад будет не таким сильным - но неминуема серьезная перестройка структуры мировой торговли и системы управления (то есть разрушение Бреттон-Вудской системы, в том числе приоритета МВФ в части экономической стратегии и разрушение ВТО). В частности, появление региональных систем разделения труда (как в первой половине ХХ века), которые мы в нашей книге 2003 года («Закат империи доллара и конец «Pax Americana») назвали «валютными зонами».

Второй момент - это необходимость поиска новых моделей развития экономики. Все кризисы падения эффективности капитала были очень длинными и выход из них, в общем, был осуществлен не за счет эндогенных, а за счет экзогенных факторов. Но модель развития осталась та же. Если произойдет распад мира на валютные зоны, то уровень разделения труда в них должен вернуться к показателям 30-х годов (хотя как это будет выглядеть в современных условиях совершенно непонятно) и появится возможность повторить историю ХХ века. Но этого очень бы не хотелось, поскольку нужно будет «переигрывать» и мировые войны. Значит, вопрос стоит о том, можно ли изменить модель, парадигму развития, заменить чем-то углубление разделения труда. То есть, фактически, найти замену научно-техническому прогрессу.

Все перечисленные варианты, хотя они и не дают полной картины происходящего..., в общем, описывают процессы, которые неизбежно будут происходить в ближайшие десятилетия. И тем самым, можно четко сформулировать ту проблематику, которой должна заниматься экономическая наука, если она хочет, чтобы у общества сохранился к ней хотя бы минимальный интерес.

5. Предмет экономической науки на современном этапе.

С точки зрения всего вышесказанного - базовый вопрос, реальный предмет современной экономической науки - это разработка новых концепций экономического развития. Нам лично кажется, что альтернативой научно-техническому прогрессу должен стать прогресс социальный, но это просто ощущения, не подкрепленные никакими аргументами. А без решения этой задачи, в лучшем случае мы получим повторение ХХ века (как уже отмечалось, вместе с мировыми войнами), а в худшем - постоянную деградацию, возможно - до родо-племенного строя.

Второй вопрос, сильно менее фундаментальный, но ничуть не менее важный с практической точки зрения - это как остановить процессы технологической деградации в условиях падения уровня РТ. Ведь никто не гарантировал, что «свалившись» в ситуацию 30-х годов ХХ века, экономическая система, в которой нет необходимых компонентов (например, массового слоя пролетариата, технологических и энергетических технологий прошлого века и так далее), не продолжит свою деградацию. И здесь нужны очень серьезные исследования, как чисто экономические, так и социологические, причем не абстрактные, а имеющие абсолютно конкретные прикладные выходы.

В частности, есть очень простой вопрос, связанный с жизнью конкретного человека. Если он опускается по доходам до уровня 30-х годов, то и структура спроса должна быть близка к этому периоду. Но как тогда быть с колоссальной инфраструктурой образования и медицины, страховой системой и другой социальной инфраструктурой, которая выросла за прошедшие десятилетия? Или ее нужно сохранять, но тогда не очень понятно, кто и как будет ее оплачивать. Или ее нужно заменять, но тогда опять непонятно, на что.

Соответствующие исследования не проводились, а они будут остро нужны уже в ближайшее время, поскольку в противном случае нас неминуемо ждет обвальное и необратимое обрушение этих институтов, вместе с проблемами работающих в них сегодня людей. Теоретически, мы видим, как происходит деградация индустриальных социальных институтов на примере России, однако и здесь нет более или менее толковых исследований о том, как с ними можно работать в условиях серьезного падения ВВП страны и уровня жизни населения.

Третий вопрос, тоже абсолютно практический, состоит в том, как должны быть организованы те самые «валютные зоны», о которых говорили выше. Как должны быть устроены их валютные системы, как они должны взаимодействовать, как выстраивать региональные системы разделения труда (в начале ХХ века они выстраивались, в общем, достаточно стихийно, за исключением случая индустриализации в СССР), чем стимулировать спрос. Напомню, что если этого не делать, то масштаб спада будет не просто очень велик, нет никакой уверенности, что его вообще удастся остановить.

Разумеется, можно найти много других конкретных вопросов, которые необходимо будет решать экономической науке. Однако уже сказанное говорит о том, что ее предмет, по сравнению с тем, который существовал в последние десятилетия, должен очень сильно, чтобы не сказать принципиально измениться. Настолько, что уже сегодня можно говорить о том, что, через сто лет после появления альтернативной пары «политэкономия - экономиксизм» нужно переходить к их синтезу и созданию на их основе совершенно новой экономической науки.

Заключение

Есть два главных вывода из сказанного выше. Первый состоит в том, что вся экономическая наука ХХ века развивалась в рамках противостояния двух идеологических «платформ»: марксистской политэкономии и антимарксистского экономиксизма. Разумеется, были и другие теории и научные школы, например, «австрийская», однако и они ложились в рамки этого идейного противостояния. Развитие кризиса показало, что ни та, ни другая школа, не в состоянии предъявить четких и внятных причин и механизмов происходящего в настоящий момент экономического кризиса, причем главным образом, по идеологическим причинам.

«Неокономика», построенная на изучении РТ как главного механизма развития, возникла в рамках политэкономии и, возможно, могла бы быть построена еще в 30-е годы прошлого века. Однако политические разногласия Розы Люксембург, которая была главным теоретиком этого направления, с Лениным, привели к тому, что и в СССР соответствующее направление было табуировано и вновь возникло только в начале 90-х. Что и позволило создать модель, описывающую протекание современного кризиса.

Однако эта модель описывает именно главный механизм развития капитализма, что делает ее совершенно бесполезной для описания посткризисных реалий. Она показывает, что механизм развития, построенный на РТ достиг своего предела, она позволяет оценить масштаб предстоящего кризиса и эффективность тех или иных мер, направленных на его замедление, но она ничего не может сказать о механизмах посткризисного развития, поскольку эта задача выходит за рамки теории. И таким образом, проблема, поставленная еще Марксом, которую, усилиями капитализма удалось практически полностью «закрыть» к рубежу ХХ века, вновь встала перед человечеством в полный рост. Что будет после конца капитализма?

Второй вывод из сказанного выше состоит в том, что в условиях кризиса у человечества есть вполне конкретные и весьма практические вопросы, ответы на которые, теоретически, должны быть найдены именно в рамках экономической науки. Однако эти вопросы сегодня табуированы в рамках «мэйнстримовской» экономической теории и полностью отсутствуют в рамках политэкономии, которая уже давно никак не связана с практической хозяйственной деятельностью. Это означает, что, возможно, кризис пойдет по одному из самых «жестких» сценариев, более того, совершенно не очевидно, что его вообще удастся легко и быстро остановить.

У нас нет иллюзий, что просто постановкой вопроса ситуацию удастся исправить. Миром управляют не ученые, а элиты, для которых главным вопросом является сохранение своей власти - и если для этого нужно продолжение кризиса, они его будут продолжать. Но по мере его развития ситуация может измениться (и даже более того, скорее всего изменится), и в этом случае вопросы, рассмотренные в этой статье, с большой вероятностью станут актуальными.


Данный текст представляет собой третью главу коллективной монографии....«Объект, предмет, метод экономической науки и реальность»: монография / под ред. В.В.Кашицына - Новороссийск: ГМУ им адм. Ф.Ф.Ушакова, 2014, -194 с. - ISBN 978-5-89426-087-7.

http://worldcrisis.ru/crisis/1622262

Trololo Sing Along! (English)

Я рад потому что, я возвращаюсь домой.



http://www.thoughtskipper.com/2010/03/what-do-you-mean-hes-not-singing-just.html
http://www.thoughtskipper.com/2010/04/needs-less-cowbell.html