Monday, September 03, 2018

3 элула - йорцайт рава Кука

Пузырь оптимизма

Фондовый рынок США бьет рекорды, в лидерах —высокотехнологические компании. Стоит ли ожидать, что пузырь скоро лопнет?

Ниже есть продолжение.

Акции технологических гигантов США находятся на рекордных уровнях, что заставляет проводить параллели с пузырем доткомов. Но сегодняшний технологический пузырь другой. На рынке есть стабильные игроки: у доминирующих ИТ-компаний серьезные прибыли, огромная рыночная доля и невероятные обороты. Нельзя отрицать, что капитализация компаний завышена, но это несравнимо с нерационально оцененными дотком-компаниями конца 1990-х.

Крупнейшие ИТ-корпорации хорошо изучили ошибки прошлого и не хотят их повторить, делая все возможное, чтобы сохранить лидерство в существующих технологиях и успеть занять новые ниши. ИТ-гиганты вкладывают средства в перспективные направления — искусственный интеллект и беспилотный транспорт. Инвестиции Amazon, Alphabet (Google) или Microsoft в исследования и разработки ежегодно превышают 10 млрд долларов. Повышается барьер на вход для других компаний и стартапов, но создается и спрос на всевозможные инновационные исследования.

Развитие интернет-экономики создало условия, в которых победитель забирает всё. Жизнь малых и средних интернет-компаний усложняется из-за их недостаточной узнаваемости и усиления крупных брендов. Даже значительные инвестиции, которые способны поддержать инновационную деятельность стартапов, не всегда могут обеспечить долгую выживаемость стартапа как независимой единицы. В конечном счете удачные проекты выгоднее хорошо продать на этапе роста. Даже крупные ИТ-компании сильно зависят от решений лидеров — например, когда в Google изменили алгоритмы поисковой выдачи, с трудностями столкнулись такие гиганты, как Yelp и TripAdvisor.

Технологическому сектору США помогает рост продаж, прибыли и денежного потока (cash flow). Именно сильная позиция по денежному потоку отличает текущую ситуацию от конца 1990-х. ИТ-компании научились генерировать прибыль. Денежные остатки Apple, Microsoft и Google — самые крупные среди нефинансовых компаний Америки. Apple и Microsoft даже выплачивают квартальные дивиденды, чего было трудно ожидать еще десять лет назад, когда выплата дивидендов технологической компанией воспринималась как сигнал о замедлении ее роста. Другим преимуществом стал масштаб влияния корпораций на ценообразование; в последние годы это привлекает все больше внимания регуляторов, но даже серьезные штрафы пока никак не меняют диспозицию на рынке.

Как бы ни были переоценены технологические компании, следует признать, что бизнес-модели в этом секторе изменились, снизилась волатильность технологических индексов, но самое главное — меняется поведение потребителей. Традиционный потребительский сектор потерял привлекательность в глазах инвесторов во многом из-за «эффекта Amazon»: преимуществ онлайн-ритейла и ослабления традиционных каналов продаж. Некоторые экономисты даже полагают, что онлайн-ритейл оказывает сдерживающее воздействие на инфляцию, из-за этого центробанкам будет сложнее повышать ставки.

Рекорды S&P 500

Монетарную политику США сегодня можно назвать экспансионистской — созданные в стране условия стимулируют высокорисковые инвестиции, растут маржинальные обязательства, капитализация инновационных компаний и фондового рынка в целом. Индекс S&P 500, по некоторым оценкам, побил рекорд продолжительности «бычьего» тренда — цикла, в рамках которого ведущий биржевой индекс повысился на 20% и с тех пор на столько же не снижался. Двадцать второго августа «бычий» цикл достиг продолжительности 3453 дня, то есть девяти с половиной лет. Предыдущий самый долгий «бычий» тренд продолжался с 11 октября 1990 года по 24 марта 2000-го и закончился крахом доткомов.

Считается, что состояние рынка отражает индекс S&P 500, поскольку он включает в себя существенную долю всей стоимости рынка. При этом практически все финансовые индикаторы указывают, что индекс переоценен. Показательны индикаторы соотношения цены акций к объему продаж компании (P/S) и соотношения цены и прибыли (P/E). Так, соотношение цены и прибыли (скользящее значение P/E за 12 месяцев) составляет 24,75, в то время как последние сорок лет этот показатель был примерно 19. Только дважды годовой показатель P/E в США превышал 25 — в 1920-х годах и в конце 1990-х.

Показатель P/E, скорректированный с учетом инфляции и экономического цикла (P/E10, или CAPE), находится на уровне 32,8, что уже превышает пиковое значение 1929 года. По P/S индекс S&P 500 дороже, чем перед обвалом 2000 года. Эти индикаторы показывают, что американский фондовый рынок переоценен более чем на 20% — более серьезная переоценка рынка наблюдалась только во время Великой депрессии и пузыря доткомов.

Стремительный рост индексов и доходов компаний сейчас обеспечен налоговой реформой Дональда Трампа и репатриацией прибылей американских компаний из-за рубежа. Наиболее заметен стремительный рост доходности именно технологических компаний — акции пятерки гигантов Facebook, Apple, Amazon, Google, Microsoft (FAAGM) и Netflix за первые шесть месяцев 2018 года суммарно выросли более чем на 280%. За пять лет акции Google подорожали с 400 до 1200 долларов, причем это довольно скромно по сравнению с другими компаниями: у Amazon рост с 260 до 1600 долларов (в шесть раз), у Facebook — с 26 до 181 доллара (в семь раз), у Netflix — с 26 до 320 долларов (в 12 раз). По итогам второго квартала 2018 года топ-7 самых дорогих компаний мира — ИТ-компании. Инвесторы продолжают скупать акции ИТ-компаний, рассчитывая, что их стоимость будет еще выше.

По числу компаний технологический сектор составляет сегодня 22% S&P 500 и 44% Nasdaq. При этом стоимость некоторых технологических компаний несопоставима с их финансовыми результатами. Рыночная капитализация Netflix составляет почти 150 млрд долларов (это сравнимо с капитализацией всего фондового рынка Турции) при квартальной прибыли почти в 300 раз меньше.

Ключевым фактором в дальнейшей судьбе технологических компаний станут решения Федеральной резервной системы США (ФРС). Повышение ставок, как и в конце 1990-х, может спровоцировать распродажу акций. ФРС переключилась на ужесточение монетарной политики еще в 2017 году, но влияние этих решений проявляется постепенно. На фоне исторических рекордов S&P 500 следует вспомнить, что в 2000–2002 годах обрушение индекса составило 51%, в 2007–2009-м — 57%.

Все для стартапов


Раздувание технологического пузыря обусловлено не только ростом акций публичных компаний, но и увеличением числа так называемых единорогов — частных стартапов, стоимость которых оценивается более чем в миллиард долларов. В 2015 году в мире был 141 «единорог», а теперь их уже 263, причем 123 из них американского происхождения. Их суммарная стоимость оценивается в 850 млрд долларов. Каждый год кто-нибудь из «единорогов» выходит на IPO, и это создает серьезные проблемы, ведь стартапы, привыкшие к непрерывному потоку денег инвесторов, часто не могут приспособиться к новым условиям, когда им необходимо демонстрировать рынку собственную инновационность, и оказываются неспособны выйти на прибыль. Uber, самый высокооцененный «единорог» (68 млрд долларов), за девять лет работы так и не смог стать прибыльным. При этом компания продолжает обещать, что скоро выйдет на IPO. Другой пример — неудачный выход на IPO компании Snap (владеет мессенджером Snapchat). Финансовые отчеты Snap оказались неутешительными, и акции упали до 11 долларов за бумагу.

Опасаясь такого сценария, стартапы не торопятся становиться публичными: в 1999 году средний возраст технологической компании до выхода на IPO составлял четыре года — теперь средний ИТ-стартап не выходит на биржу, пока ему не исполнится одиннадцать лет.

Оставаясь частными компаниями, американские технологические стартапы купаются в деньгах. В современном понимании стартап — это уже не маленькая компания энтузиастов, которые с трудом пытаются раздобыть на Kickstarter средства на реализацию своей идеи. Теперь технологические стартапы без труда привлекают многомиллионные инвестиции. По данным платформы деловой информации Crunchbase, в 2017 году 273 частным компаниям удалось привлечь инвестиции в объеме более 100 млн долларов каждой (такие инвестиции называются mega-round). В 2018 году таких компаний будет еще больше: только с января по июль 268 компаний привлекли по 100 млн долларов и более. Июль стал рекордным месяцем по инвестициям в стартапы: было заключено 50 сделок с инвесторами на общую сумму 15 млрд долларов. Вложений mega-round стало так много, что аналитическая компания CB Insights, отслеживающая инвестиции в частные компании, предлагала считать по-настоящему mega-round только инвестиции на сумму более 200 млн долларов.

Всплеск многомиллионных инвестиций обусловлен приходом на рынок новых инвесторов — например, японской телекоммуникационной корпорации SoftBank, китайских компаний и независимых инвестфондов. Их инвестиционные возможности огромны (взять хотя бы стомиллиардный фонд SoftBank Vision Fund), они готовы вкладывать огромные средства практически в любой стартап, который кажется им перспективным.

Самый активный инвестор mega-round — китайская технологическая компания Tencent Holdings. За первые семь месяцев 2018 года она совершила 31 стомиллионную инвестицию, в то время как SoftBank совершил только 18 таких сделок.

Для стартапов обрушившиеся на них инвестиции могут превратиться в серьезную проблему. Вместо того чтобы генерировать инновационные идеи и быстро создавать новые продукты, они начинают чрезмерно полагаться на средства инвесторов. Уверенность в том, что деньги в любом случае найдутся, убивает частный бизнес, сама суть которого в скорости принятия решений и необходимости как можно скорее получить прибыль. В результате обласканные инвесторами стартапы могут существенно замедлиться в выходе на прибыль. Чтобы извлечь из ситуации выгоду, стартапам нужна грамотная стратегия: благодаря инвестициям они могут уже на ранних этапах работы платить сотрудникам высокую зарплату и при этом снижать цены на свою продукцию. В краткосрочной перспективе компания будет терять деньги, однако сможет наработать клиентскую базу.

Практически неограниченное вливание инвестиций в стартапы усиливает риск взрыва технологического пузыря. Еще в 2015 году генеральный партнер венчурного фонда Benchmark Билл Герли предупреждал, что «единороги» скоро начнут массово вымирать, но пока что они живы. Герли уже перестал предрекать «единорогам» скорую гибель: он заявил The New York Times, что ему просто надоело трубить тревогу.

Другие эксперты, которые еще в 2015 году предупреждали об опасностях технологического пузыря, остались при своем мнении: пузырь неизбежно лопнет, и произойдет это уже скоро. Так, управляющий партнер венчурного фонда Oak HC/FT Энни Ламонт считает, что за три года ситуация стала только более угрожающей, ведь общий объем инвестиций увеличился в разы.

Сами управляющие директора стартапов уверены, что следует быть осторожными даже в том случае, если финансовые эксперты перестанут говорить о скором взрыве технологического пузыря. Так, по мнению управляющего директора стартапа Gusto (специализируется на разработке программного обеспечения) Джошуа Ривза, с наибольшей вероятностью пузырь лопнет именно тогда, когда об этом будут меньше всего говорить.

Теория большого пузыря

Четко определить понятие пузыря на фондовом рынке очень трудно, поскольку это феномен, в основе которого лежат оптимистические ожидания и поведенческие особенности финансистов. На рынке постоянно возникают микропузыри — локально переоцененные компании утрачивают доверие инвесторов и рушатся. Но существуют периоды избыточного оптимизма относительно целых секторов экономики. Уже после истории с доткомами так было с ипотечными обязательствами и энергетикой.

Пожалуй, именно технологический оптимизм как нельзя лучше характеризует настроение масс относительно развития мировой экономики. Тут и там всерьез обсуждаются перспективы грядущей роботизации, массового распространения беспилотных и даже летающих электромобилей, замены денег криптовалютой, могущества искусственного интеллекта. Подобные спекуляции подпитывают ожидания кардинальной перестройки образа жизни людей в глобальном масштабе, а следовательно, дают основания оптимистически оценивать будущее как уже крупных технологических компаний, так и стартапов, порой занимающихся малореалистичными проектами. В основе оптимизма и слепой веры в сохранение темпов технологического развития лежит опыт последнего десятилетия, которое действительно сильно изменило образ жизни благодаря распространению смартфонов. Впрочем, успех одной технологии, каким бы ни был масштаб ее воздействия, не означает скорого появления столь же прорывных инноваций.

Оценка технологического развития по скорости распространения наиболее успешных технологий зачастую оказывается неверной, как и любые оценки с «уклоном в новизну». Это также можно назвать уклоном в «левую часть графика», ожиданием, что события будущего будут повторять события прошлого. Причиной уклона становится разрыв между количеством и качеством информации о прошлом и настоящем. Большая часть анализируемых на рынке данных относится к недавнему прошлому и настоящему, и значение, которое придается этим данным, несоизмеримо выше, чем для данных о более отдаленном прошлом. Сегодня компьютеры способны анализировать огромные массивы данных, и это по большей части именно данные последних лет, что ведет к их переоценке и подрывает эффективность экономических моделей.

Стоит вспомнить об интенсивном освоении космоса и развитии авиации. Одно время даже летали пассажирские сверхзвуковые самолеты, но сегодня большинство из нас путешествует на лайнерах, впервые появившихся в 1960-х (Boeing 737) и 1980-х годах (Airbus A320). Огромные усилия пошли на поиск медикаментов от болезни Альцгеймера и рассеянного склероза, но результаты пока незначительны, а, казалось бы, успешно решенная антибиотиками проблема инфекционных заболеваний снова на повестке дня — опасность резистентных бактерий ежегодно привлекает все больше внимания. Именно схлопывание пузыря меняет представление о будущем и запускает новые волны развития. Пока оптимизм сохраняется, технологические компании буквально завалены деньгами, но исторический опыт показывает, что в пределах десяти лет список крупнейших компаний мира обновляется на 80%.


http://expert.ru/expert/2018/35/puzyir-optimizma/

Разница между социализмом и капитализмом на примере французского и английского садоводства

Из книги Джоны Голдберга "Suicide of the West: How the Rebirth of Nationalism, Populism, and Identity Politics Is Destroying American Democracy"

Интересная разница между Французским и Англо-Американским подходом.

Джона Голдберг [в своей книге] объясняет это, используя для иллюстрации разные традиции французский и английских садовников.

Традиция английский садовников ухаживания за садом была в том, что они позволяли деревьям и кустам расти самим собой, лишь подрезая ветки и листья, чтобы давать свободу растениям расти и сплетаться в естественные узоры. В противовес, французские садовники всегда вырезали фигуры, фактически не давая саду расти самим собой, а конструируя его.

Ниже есть продолжение.

Английская революция, американская война за независимость и просвещение Отцов основателей было основано на этой идее: окружить людей свободой, чтобы они сами создавали свои институты и правили своей жизнью. Алексис де Токвилль, посетив Америку, писал, что вся жизнь американцев состоит из множества концессий, клубов, движений и прочего, которые устраивали люди на местах, а централизованных властей почти не ощущалось в любом американском городишке.

Французская революция и континентальное просвещение шло другим путём. Революционеры и просветители задались целью создания нового человека, как французские садовники вырезали свои фигуры из кустов. На место священников, по версии отца позитивизма Конта, должны были прийти жрецы науки и управления обществом (наука об обществе станет как физика, а следовательно физикой общества, извлекая законы и закономерности из жизни общества, а потом используя свои знания жрецы будут его конструировать, как инженеры конструируют механизмы, считал ученик Конта - Сен-Симон).

Несмотря на то, что казалось бы лозунги и американской революции, и английской, и французский были схожи (хотя о братстве говорили только французы), свобода французскими и англо-американскими просветителями понималась абсолютно по-разному. Собственно и результаты получились абсолютно разными.

Добавление [нет, в книге]: в целом у французов "свобода, равенство и братство" - свобода садовников, равенство как одинаковость, и братство в смысле "мы все вместе, поэтому если ты не хочешь то мы тебя заставим".

А у англо-американцев это иначе: "независимость, равноправие, соседство".

Французский лозунг выглядит красивее, а американский гораздо лучше работает.

Это и есть разница между социализмом и капитализмом.
https://www.facebook.com/pinchas.polonsky/posts/1997088400311384
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=2174902379461969&id=100008266839284
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=2174722509479956&set=a.1816260975326113&type=3

עמית סגל vs אילנה דיין על הפוליטיקה הישראלית, סיקור הוגן, אג'נדה, בג"ץ ועוד (Hebrew)

Бачило: Интервью с создателем ретрошоу «16 бит тому назад» и «Кремниевые Титаны»

Отрывки. Форматирование моё.

...Всё больше людей получают доступ в интернет минуя ПК. В прошлом, кажется, году в статистике интернет-компаний произошёл переломный момент: доля трафика с планшетов и смартфонов превысила долю трафика с ПК. Всё большему количеству людей для выполнения своих повседневных задач не нужен компьютер в классическом смысле слова. Вполне достаточно мобильного устройства. Геймеры уходят на консоли, потому что это дёшево. Когда говорят про цены в Стиме, забывают, что для игры в ААА-игры нужно ещё купить компьютер тысяч за сто, хотя за 20-30 тысяч можно купить консоль, и даже если купить к ней ещё двадцать игр, всё равно сотка не получится. Когда же вы поиграете в 20 игр на ПК, 21-ую он уже не потянет — устареет, и в его апгрейд придётся вложить ещё одну сотку, а консоль продолжит поддерживать игры ещё несколько лет. И можно спорить о нюансах «графона» хоть до потери сознания, всё равно для морально взрослых людей (не только для родителей, покупающих приставку своему ребёнку, но и просто взрослых геймеров) такая математика гораздо понятней какого-то там субъективного восприятия количества пикселей, теней и сглаживания на мониторе-телевизоре. Это всё уходит в круг ценителей, количество которых не так и велико, если смотреть на обороты игровой индустрии в целом.

Таким образом, вычислительное устройство среднестатистическому пользователю для игр не нужно вовсе. Ему нужен браузер, мессенджер, потихоньку уходящая в прошлое электронная почта, и, может быть, иногда просто позвонить. Смартфон для этого не только более чем достаточен, но и в разы дешевле, чем простой офисный компьютер. Добавьте сюда ещё обилие мобильных игр для тех, кому всё же хочется ещё и поиграть на рабочем коммуникаторе, и необходимость в ПК становится тем более призрачной. Нужно быть плохим бизнесменом, чтобы в этих реалиях не уводить свой бизнес в сторону мобильных платформ и беспроводных технологий. Да, нам, как потребителям, нравится это не всем. Лично мне — уж точно не нравится. Но я стараюсь объективно смотреть на вещи. Нас, архаиков, история ждать не станет, она пойдёт дальше, нравится нам это или нет.

Ниже есть продолжение.

...мне кажется, что серьёзных прорывов в ПК-железе не было уже довольно давно. Это не стагнация, а скорее застой. Тут нужно подключать науку и искать новые решения, без этого мы будем видеть лишь увеличение гигагерц и гигабайт, количества ядер и какого-то очень небольшого уменьшения техпроцесса. Это что касается аппаратной части. Но на счёт программного мира не соглашусь. Если Microsoft решил пойти по пути Facebook, и развивать по сути единственное направление в Windows — направление контекстной рекламы в меню «пуск», основываясь на том, что вы делаете за компьютером, отдавая под сбор этой информации о вас почти все ресурсы вашей машины, то множество других операционных систем, наоборот, идут по пути очень интенсивного развития. Я очень доволен тем, как развивается Linux, FreeBSD, такие технологии как ZFS, nginx, сектор мобильных приложений и многие другие, всего не перечислишь...
...
«МИР NVIDIA»: В твоих передачах местами проскальзывает нелюбовь к Microsoft. Это потому что тебе лично ближе *nix- системы, или тебе не нравится бизнес-стратегия, проводимая компанией из Редмонда?

Дмитрий: Я всегда за конкретику. Я не хейтер, и стараюсь им не стать. Есть технологии Microsoft, которыми я искренне восхищаюсь. К моему личному и тоже искреннему сожалению Windows — не одна из них. То, что сейчас позволяет себе Microsoft не только вызывает у меня непонимание, но и негативно затрагивает мою профессиональную деятельность. Я на конкретных примерах считаю, скажем, Windows 10 — крайне некачественным, неготовым и очень самоуверенным продуктом, который нужно наказывать рублём, то есть не покупать его. Кстати я в целом против пиратства, и не считаю, что использовать не лицензионную копию Windows — это выход. Нет. От плохого продукта надо отворачиваться, иначе никаких позитивных изменений в нём не наступит. Но при этом я считаю, что Microsoft Azure — это хорошо. Я считаю, что протокол RDP, который, может, изначально и не майкрософтовская разработка, но всё же сейчас это продукт Microsoft — это вообще гениально, и никто лучше пока не сделал. Я считаю, что реализация клиентской части протокола CIFS/SMB в Windows выполнена лучше, чем где-либо.

Нельзя забывать и про то, что Microsoft — платиновый партнёр Linux Foundation, и программисты Майкрософта за майкрософтовские же деньги пишут драйверы для FreeBSD, чтобы она хорошо работала в том же Hyper-V, который, кстати, тоже неплохой гипервизор и тоже создан Microsoft. Но лицензионная политика компании, да и вообще вклад Microsoft и лично Билла Гейтса в совершенно идиотичную на сегодняшний день систему цифровых авторских прав — это то, против чего я протестую, и буду протестовать. Сейчас в Microsoft происходят позитивные изменения, их трудно не замечать. Компания всё чаще выпускает отдельные приложения под лицензиями MIT, Apache и BSD, всё больше старается стать открытой, хотя и очевидно, что делает она это с большой осторожностью. Посмотрим, что будет лет через десять. Но сравнивать сегодняшнюю компанию с Microsoft двадцатилетней давности даже смешно, это две разные организации, и изменения в основном — в лучшую сторону.
...
«МИР NVIDIA»: Не связывались ли с тобой представители компаний, которым ты даёшь не слишком лестные оценки на предмет цензурирования или внесения правок в выпуски? Ведь многие из компаний уже давно официально представлены на нашем рынке и, в принципе, в каждой PR-службе работают вполне себе наши соотечественники, которые должны заботиться об имидже компании, отслеживая публикации в рунете.

Дмитрий: Наоборот (и так же говорят мои коллеги по цеху), компании всё чаще связываются с блогерами, критикующими их продукты, для того, чтобы предложить ещё что-нибудь из своих товаров на обзор. Российский сегмент подобного бизнеса очень «повзрослел», и к блогерской деятельности относится правильно, прекрасно понимая, что негативный отзыв — тоже отзыв, тоже пиар. Я общался и с Samsung, и с Kingston, и много ещё с кем, и все они говорят: «мы дадим тебе железку, скажи про неё всё, что думаешь на самом деле, железку можешь оставить себе». Блогерам моего уровня денег никто как правило не предлагает, это не реклама, это обзор, личное мнение.

Вендоры готовы спонсировать такие личные мнения своей продукцией, и их устраивает любое её освещёние.
Даже если в пух и прах разнести «железку» или «софтинку», тебе за это скажут только «спасибо», если ты был объективен, и предложат следующий продукт на обзор. Крайне редкие исключения, случающиеся в основном на западе — начинающие психовать и требовать исправить или удалить материал вендоры — с такими мало кто работает, и живут такие конторы, как правило не долго. У нас такое чаще встречается в киноиндустрии, но там и по продукту, по его уровню, уже понятно, каких слов следует ждать от создателей в случае, если ты решишь их покритиковать. Я считаю, что такое поведение авторов чего бы то ни было — признак инфантилизма. У них и продукт плохой, и поговорить с ними не о чем. К счастью на моём пути такого не встречалось. Но я и не обозреваю плохие продукты. Я для себя во всём найду что-то интересное, что мне искренне нравится, и так же искренне об этом расскажу. Если продукт плохой и неинтересный, то и видео про это делать у меня желания не возникнет.
...
«МИР NVIDIA»: В своих роликах ты иногда даёшь откровенные оценки тем или событиям из мира IT-индустрии, например, о том, что компанию Nokia изнутри развалили выходцы из Microsoft (Стивен Элоп, Джерри Девард, Крис Вебер), не дав в своё время уйти на ОС Android. Откуда эти данные — ты шерстишь сеть или у тебя есть какие-то внутренние контакты в определённых компаниях, которые позволяют делать такие заявления?

Дмитрий: Внутренние контакты у меня действительно много где есть, я даже пару раз попадал в разного рода неприятности в связи с оглаской сведений, которые мне казались безобидными (да они такими и были), но, тем не менее, некоторых людей очень расстраивало то, что получить из открытых источников я их никак не мог, а значит, мне эти данные кто-то слил, и, как правило, по этим данным сразу становилось ясно, кто именно. Поэтому я стараюсь так не делать. В основном мои откровенные оценки строятся на информации, которая так или иначе проскакивает на всеобщем обозрении, правда специфика посещаемых мной ресурсов такова, что их вообще мало кто читает. Связи больше помогают узнавать «куда копать», то есть — о чём в ближайшие дни имеет смысл спрашивать у Гугла, нежели что-то конкретное, что можно было вот так сразу выдать зрителю.
https://nvworld.ru/articles/interview-founder-16bits/