Хазин: Фрагмент очередного обзора "Неокона"

"Во втором квартале 2010 года в мире вновь заговорили о возможности наступления второй волны кризиса.

Здесь больше всего удивляет слово «вторая».

Если подходить к определению волны формально, то есть описывать ее в терминах «спад-отскок», то речь должна идти о третьей волне. Первая волна кризиса пришлась на вторую половину 2007-начало 2008 годов, вторая - на вторую половину 2008-начало 2009 годов. Если быть уж совсем дотошным, то следует выделить еще и период конца 2007 года, когда многие подумали, что кризис завершился (тогда, действительно, была заметна некоторая стабилизация).

Итак, речь может идти только о третьей волне, или даже о четвертой (скорее, о третьей с половиной). Тогда почему же нам упорно твердят о второй?

Дело в том, что кризисы с двойным дном – явление, хотя и достаточно редкое, но не исключительное. Такие в истории бывали. Наличие двойного дна не дает оснований не рассматривать этот кризис в качестве циклического. А вот более двух волн кризиса – здесь аналогией может выступать только Великая депрессия – а вот этого сравнения большинство аналитиков все еще пытается избежать.

По этой же причине и само начало кризиса принято относить к осени 2008 года, иначе получится, что кризис длится уже три года, а для обычного циклического кризиса это слишком долго. Впрочем, и два года, которые вскоре исполнятся кризису, даже по общепринятой версии – это уже явный перебор.

На самом деле, никаких волн у этого кризиса нет. Сегодня уже понятно, что всякий раз, когда ситуация стабилизировалась и даже на некоторое время начинала улучшаться, происходило это не в результате действия «невидимой руки», запускающей спонтанный рост экономики после того, как кризис расчистил почву и выправил структурные перекосы.

«Руки» все время были на виду: сначала это была рука Б. Бернанке, начавшего агрессивное снижение процентных ставок с августа 2007 года, что обеспечило два периода нормализации – в начале зимы 2007 года и в середине весны 2008 года. Когда возможности снижения ставок были исчерпаны, а кризис начал углубляться, за дело взялись участники G20. Монетарные меры были дополнены пакетом беспрецедентных бюджетных мер.

Огромные траты государственных бюджетов по всему миру не могли не сказаться на динамике экономических показателей. Ведь что такое кризис? Кризис – это когда вы производите что-то, что не нужно потребителям по той цене, по которой вы можете хотя бы окупить издержки на производство. Тогда вы вынуждены увольнять рабочих, сокращать производство, снижать заказы смежникам, которые тоже начинают увольнять рабочих, и так далее по всей производственной системе. При этом уволенные рабочие, лишившиеся источника дохода, тоже прекращают потреблять, и спираль снижения закручивается все туже и туже.

Но если на потребителя откуда-нибудь с вертолета прольется золотой дождь в виде дармовых денег (или кажущихся таковыми), их (потребителей) склонность оплачивать ваши издержки возрастает, и тогда вам уже не нужно сокращать производство и увольнять рабочих. Кризис останавливается и, если повезет, может начаться новый подъем.

До лета 2008 года главным источником золотого дождя для потребителей по всему миру были банки, для которых стоимость привлечения средств существенно снизилась в результате антикризисной политики Федеральной резервной системы. Снижение ставок позволило создать эффект «дармовых денег» - но ненадолго. Эффект этот проявляется только в том случае, если ставка снижается постоянно. Но когда ставка дошла до нуля, поддерживать иллюзию оказалось нечем.

Выяснилось, что займы все-таки надо отдавать, а перекредитоваться под более низкий процент невозможно. Золотой дождь сменился градом требований о возврате долгов, спрос на ликвидность резко вырос, и мировая экономика начала коллапсировать. Здесь на помощь пришли государства с их бюджетными расходами.

Золотой дождь вновь пролился на потребителей: им стали предлагать покупать товары по цене, которая покрывает издержки производителя и даже позволяет ему получать прибыль, по цене, которую сам потребитель никогда бы не заплатил – при условии, что часть цены оплатит правительство (схемы, конечно, использовались самые разные, но эта наиболее эффективная).

Не надо испытывать иллюзий. В рамках замкнутой экономики бюджетные деньги никакого эффекта принести не могут, а мировую экономику мы точно можем рассматривать как замкнутую. Ведь то, что правительство изымает в виде налогов – это деньги, которые потребители могли бы потратить сами. Но за них это делает правительство. Меняется только это, сумма остается неизменной.

Конечно, можно сказать, что если бы деньги оставались на руках у потребителей, они могли бы эти деньги не тратить, а начать сберегать. Но и этот довод смысла не имеет. Если речь идет о сколько-нибудь серьезных суммах, они направляются не под подушку, а в инвестиции, то есть опять-таки возвращаются в оборот в виде заказов на строительство и производство оборудования. Единственно, что может в этом случае сделать государство – это перераспределить средства между инвестициями и текущим потреблением в пользу последнего.

В принципе – это единственный эффект, который может дать перераспределение денег через бюджетную систему. Действительно, если причиной кризиса является переинвестирование в предшествующий период бума, то такая политика дает возможность дозагрузить уже созданные мощности, обеспечить их окупаемость, при этом не давая возможности создавать новые. Собственно, именно поэтому общая рекомендация кейнсианства заключается в том, чтобы государство вкладывалось в инфраструктуру (в более радикальном варианте – в откапывание и закапывание ям). Инфраструктурные объекты не создают мощности, способные конкурировать с уже действующими, а впоследствии могут оказаться для чего-нибудь и полезными.

Проблема заключается в том, что увеличение текущего потребления за счет сокращения инвестиций способно только поддерживать уровень производства на определенном уровне. Создается лишь иллюзия роста по сравнению с ситуацией, когда правительственные стимулы не действовали. Как только стимулы сворачиваются, экономика вновь начинает сокращаться.

Собственно, именно этот процесс мы сегодня и наблюдаем. Развитые государства уже не могут обеспечивать поддержание уровня текущего потребления на прежнем уровне за счет бюджетных трат, поскольку государственные долги достигли таких размеров, что потенциальные кредиторы начали сомневаться в том, что смогут получить свои деньги назад. Стимулирующие программы постепенно сворачиваются. Кое-где стали говорить о повышении налогов (в частности, в России уже не только говорят, но и собираются на деле их увеличивать).

Это понятно. Какова бы ни была форма, в которую облечены стимулирующие программы, в конечном счете все сводится к раздаче денег. Если экономика при этом начинает достаточно быстро расти, то этот рост позволяет увеличить фискальные доходы государства и постепенно расплачиваться с долгами. А если рост не возобновляется, то занятые деньги оказываются потрачены впустую – отдавать их неоткуда, разве что увеличивать налоги.

Однако увеличивать налоги в условиях глобализации – дело почти что самоубийственное. Страна, увеличивающая налоги, рискует тем, что из нее начнет убегать капитал – и уж точно сократится его приток. До сих пор основной формой международной конкуренции было как раз снижение налогов: именно в рамках этой конкуренции развитые страны и накопили свои гигантские долги[1], которые в кризис только увеличились. Сегодня страна, которая первая начнет повышать налоги, рискует тем, что в ней долговой кризис только усилится вследствие дальнейшего сжатия экономики.

Итак, во второе полугодие мировая экономика вступает в состоянии усиливающегося хаоса (который находит свое отражение и в резких колебаниях фондовых и сырьевых рынков). Антикризисные меры надо сворачивать, и одновременно сворачивать нельзя. Налоги надо повышать – и нельзя повышать. Понятно, что каждая страна будет стараться до последнего момента избегать радикальных решений.

Как бы то ни было, антикризисные меры постепенно будут сворачиваться, начнут ухудшаться и экономические показатели. С ними вместе начнет снижаться и уверенность в том, что мировая экономика восстанавливается. Она и так уже держится на очень тонкой ниточке, которая в любой момент готова оборваться.

Таким образом, напряжение в третьем квартале будет расти, причем возможность очередного срыва мировой экономики в кризис исключить нельзя. "





[1] Считалось, что снижение налогов будет способствовать экономическому росту, в том числе и за счет притока капитала. При этом дефициты, образующиеся в тот период, когда налоги уже снижены, а рост еще не начался, должны были покрываться за счет займов. Таким образом, основной заботой правительств становилось создание условий для привлечения таких займов на как можно более выгодных условиях. Это и есть суть так называемого Вашингтонского консенсуса. Проблема в том, что всемирная гонка за снижение налогов вынуждает всех участников постоянно снижать налоги, все глубже забираясь в долговую яму.

http://khazin.livejournal.com/68445.html