Во вторник 11 декабря в Палате Общин британского Парламента должно состояться голосование по Соглашению об условиях выхода Соединенного Королевства из Евросоюза и Политической декларации, содержащей изложение намерений обеих сторон относительно будущего сотрудничества. В связи с этим в прошлый вторник 4 декабря в Палате Общин по этому поводу начались дебаты, которые можно рассматривать как «трейлер» или даже «спойлер» к финальному эпизоду мыльной оперы под названием «Брекзит». В этот день Тереза Мэй и её правительство проиграли три голосования, после чего шансы на успех 11 декабря становятся совсем призрачными.
Ниже есть продолжение.
И ещё выяснилось, что фактически теперь в Британии – правительство меньшинства, поскольку среди голосовавших против правительства все три раза оказывалась фракция DUP. Демократические юнионисты Северной Ирландии «пересели» (даже буквально) на оппозиционные скамьи, оставив тори с 318 номинальными голосами при необходимых для большинства 326.https://aurora.network/forum/topic/63839-brekzit-obratnyy-otschet
К тому же, как обычно в собственных рядах тори нашлись не то «дезертиры», не то «предатели», голоса которых как раз и поставили Мэй и правительство, по выражению многих британских газет, на «лезвие ножа». А редакционный комментарий The Daily Mail вообще прозвучал в тональности нашего 1937-го или американского 1950-го годов: «Британия никогда не простит предавших Брекзит тщеславных и высокомерных парламентариев».
А начиналось всё вполне оптимистично и даже весело. Тереза Мэй в очередной раз «пофехтовала» с Джереми Корбином, периодически воспроизводя свою мантру: «Или сделка по-моему – или никакой сделки». Далее предстоял вроде бы чисто технический момент: выступление генерального прокурора или по-нашему – министра юстиции (Attorney General) Джеффри Кокса (Geoffrey Cox) с разъяснениями по поводу легальной оценки Соглашения и Политической декларации. Накануне сокращенную версию (Summary) документа, в котором Дж.Кокс анализировал юридическую сторону двух вышеупомянутых текстов, раздали членам Палаты Общин, и сам министр явился в присутствие для, как он предполагал, пояснений. Для тех, кто не понял.
Начал он с шутки, которую оценили тори: спасибо премьер-министру за то, что в этот раз она выступила у меня «на разогреве». Действительно, в прошлый раз – на партийном съезде – выступлению Мэй предшествовал десятиминутный впечатляющий спич генерального прокурора. За что Мэй, выйдя на подиум танцующей походкой, Джеффри Кокса и поблагодарила, использовав термин из шоу-бизнеса. А дальше уже было не до шуток. Вопросы от оппозиции сконцентрировались вокруг самого проблемного пункта в Соглашении – того самого ирландского backstop’а. Попытка генпрокурора убедить оппозицию в том, что пребывание Северной Ирландии в составе Таможенного союза и Единого рынка, а так же отчасти под юрисдикцией Европейского суда, гарантирующее отсутствие реальной границы между Ольстером и Республикой Ирландия, – мера временная, никак не удавалось.
Скорее наоборот. Чем дальше, тем более настойчиво лейбористы, либерал-демократы, шотландские националисты, валлийцы, зеленые и североирландские демо-юнионисты требовали объяснить: каким образом backstop можно считать временным, если выход из него возможен только при согласии обеих сторон, заключивших Соглашение? Дж.Коксу, при всем его очевидном даре красноречия, ничего не оставалось делать, как повторить версию Терезы Мэй. Для ЕС невыгодно, чтобы Северная Ирландия пользовалась преимуществами пребывания в Таможенном союзе и Едином рынке и при этом Британия не платила бы за это, а еще не пускала бы в свои воды евросоюзовских рыбаков и не заключала соглашение по сельхозпродукции.
Следовательно, можно надеяться на то, что с беспрепятственной ирландской границей что-нибудь удастся придумать в переходный период с 29 марта 2019 по 31 декабря 2020 гг. Или даже раньше – и ЕС, конечно же, согласится на окончательный развод. Тем более, что в Политической декларации по этому поводу сказано, что обе стороны «добросовестно» и с приложением «максимальных усилий» этот вопрос намерены решать.
Не единожды въедливые парламентарии ехидничали по поводу того, что им предлагают одобрить документ, в котором важнейший вопрос о целостности Соединенного Королевства излагается в терминах «добрых намерений» и «благих пожеланий». И видно было, как Джеффри Кокс постепенно меняется в лице, понимая, что меняется его статус и в определенном смысле – даже реноме. Он пришел как обладатель «сакрального знания», как тот, кто предоставил своему «клиенту» – правительству – правовую экспертизу (“legal advise”). Как профессионал-юрист, снизошедший до политиков-дилетантов и терпеливо вновь и вновь изъясняющий все тонкости важнейшего государственного дела. Но на поверку все вышло практически наоборот. Из-за, казалось бы, несущественной мелочи.
Дело в том, что ещё на своей сессии 13 ноября Палата Общин направила правительству так называемый “humble address” – то есть «покорное обращение» — с требованием публикации полной версии того самого “legal advise”, подготовленного Дж.Коксом и его ведомством. Правительство же, несмотря на это «смиренное требование», предоставило парламентариям только Summary и самого генпрокурора «живьём». А на многократно заданный вопрос — как мы можем голосовать за Соглашение и Декларацию, не зная о том, что сказано в полной версии “legal advise”, Дж.Кокс ответил честно, но самоубийственно.
Полный текст правовой экспертизы не предоставлен парламентариям, поскольку это может нанести ущерб «национальным интересам» Соединенного Королевства.
Понимал ли генпрокурор, что бросая этот «камешек» в стенах Вестминстера, он вызовет буквально «лавину с гор» — и далеко не только в лице шотландских националистов? Похоже, что не очень – поскольку оценивал ситуацию в чисто юридической плоскости. Отношения между правительством и генпрокурором подобны отношениям «клиент – юрист».
Клиент вправе рассчитывать на конфиденциальность полученных советов, во-первых, потому, что иначе не обращался бы к юристу. А, во-вторых, раскрытие содержания оценок, выводов и советов проведенной правовой экспертизы в момент, когда клиент находится в стадии незавершенных переговоров со своим контр-агентом, явно нанесет вред именно клиенту. Отсюда и та постановка вопроса, к которой Дж.Кокс старательно подводил парламентариев: ведь Парламент не хочет повредить «национальным интересам», которые отстаивает правительство на переговорах с Брюсселем?
Не прокатило. И вот почему. Общеизвестно, что в Британии нет Конституции как некоего единого текста, на котором присягают на верность политики во многих странах. Но так же общеизвестно, что конституция как набор ряда законов (статутов) и норм «обычного права», а так же прецедентов, вошедших в последующую правовую практику, — все-таки существует. Но именно в силу такой своей особенности, эта конституция не имеет той степени определенности, которая не допускает взаимоисключающих толкований. И это особенно наглядно проявилось как раз в ходе этих дебатов, когда вопрос о публикации правовой экспертизы вдруг перерос в вопрос о том, кто правит страной?
Члены Палаты Общин, оппозиционные, в первую очередь, настаивали на том, что раз суверенитет помещается в Парламенте, то Правительство обязано беспрекословно выполнять его постановления, и конкретно – тот самый “humble address” от 13 ноября. А попытка правительства выставить себя защитником «национальных интересов» была немедленно интерпретирована как оскорбительное для парламентариев предположение, что они ставят эти интересы под угрозу, требуя полной информации о Брекзите перед решающим голосованием. И вся ситуация развернулась уже не просто в сторону морального негодования, а в правовую процедуру обвинения правительства в акте «презрения к Парламенту» (“Government being in contempt of Parliament”).
Соответствующее Постановление, поставленное спикером Джоном Беркоу на голосование, прошло с перевесом всего в 4 голоса: 311 против 307. На повторном, окончательном голосовании правительство проиграло еще больше: 311 против 299.
В результате персонально Дж.Кокс, будучи членом Палаты Общин, оказался под угрозой приостановления своего мандата (или даже лишения такового), а правительство оказалось вынужденным опубликовать документ полностью. Что оно и сделало на следующий день и что еще больше шокировало лидера DUP Найджела Доддса, поскольку в документе сказано, что “backstop” может продлиться «неопределённо долго»…
Но это будет в среду, а приключения Мэй и К₀ во вторник еще не закончились. Уже однажды заклейменный той же Daily Mail «архибунтовщик» в рядах тори Доминик Грив (Dominic Grieve) решил подложить Терезе Мэй очередную «свинью». На этот раз – в виде предложения (“motion”) по процедуре, прописанной в законе о выходе из ЕС на случай, если Парламент не одобрит Брекзит-план, внесенный правительством. По закону в этом случае правительство будет обязано не позже, чем через 21 день представить Парламенту план своих дальнейших действий. До сих пор правительство полагало, что в случае отклонения плана Мэй на голосовании 11 декабря, оно будет действовать по сценарию «No deal». То есть Британия просто выйдет из состава Евросоюза в полночь 29 марта 2019 г. Так называемый “Cliff-Edge Brexit” – «шаг в пропасть». Или – «Апокалипсис». Кому как нравится.
Собственно, именно с этой дилеммой Тереза Мэй и вышла на пятидневные парламентские дебаты перед голосованием 11 декабря. И не без основания полагала, что, припертые «к стенке» парламентарии скрепя сердце и скрипя зубами, но все же проголосуют за её план. Однако, нашлись в собственных рядах «Иуды» (передовица Daily Mail не уточняет кто), этот вроде бы беспроигрышный тактический ход превратившие в холостой выхлоп.
Д.Грив предложил дать право Парламенту на внесение поправок в любой новый план, который предложит правительство. Основная цель Д.Грива – лишить правительство монопольного права выбора варианта “No deal”. А попутно – дать Парламенту возможность предлагать варианты вплоть до нового референдума или вообще отзыва ст.50 Лиссабонского соглашения, то есть – отказа от Брекзита.
По сути дела – это спор о самой сущности британского политического устройства, о правах и полномочиях законодательной и исполнительной властей, о верховенстве одной из них. И голосование дало вроде бы конкретный ответ – за предложение Д.Грива 321 голос, а против – 299. Следовательно, теперь Парламент будет сам решать, как именно должен состояться и состоится ли вообще Брекзит? Однако не все так просто. Как написал в своем твиттере член фракции тори Стив Бэйкер (Steve Baker): «Что бы ни было в этой поправке, она не является обязательной для премьер-министра. Акты [т.е. законопроекты, проголосованные в установленном порядке] – это законы, а предложения (motions) – это предложения. Исполнительной власти по-прежнему решать, что делать дальше».
Так ли это на самом деле? Член фракции лейбористов Крис Лесли (Chris Leslie), которого цитирует The Guardian, утверждает следующее: «Парламентарии намерены постепенно утверждать свои права – включая право инструктировать правительство по поводу его дальнейших шагов. Это всегда было бы абсурдом, если бы парламентарии после голосования по существу» были бы лишены возможности выразить свою точку зрения. Поправка Грива возвращает «зубы» Палате Общин, так что парламентарии могут теперь реально кусаться.
Уже сам тот факт, что представитель правящей партии и оппозиционер не знают точно, в чьих окончательных полномочиях находится вопрос о Брекзите, — не может не удивлять. Но, похоже, самих участников этой по сути дела «конституционной» распри, ситуация не удивляет. Привыкли. Или — по английской поговорке: не будите спящую собаку? Или – просто некогда задумываться о фундаментальных вещах, потому что «злоба дня» довлеет?
На последнее очень похоже. Потому что действительно – каждый день – новая «злоба».
Вот на следующей день после троекратного проигрыша в Палате Общин часть кабинета начала уговаривать Терезу Мэй перенести голосование по Соглашению и Политической декларации с 11 декабря на более поздний срок. Но премьер пока не соглашается, а вместо этого предлагает уступку Парламенту в виде права решать – соглашаться ли на “backstop” или продлевать «переходный период». Однако тут же Борис Джонсон заявил, что это «попросту невозможно. По условиям её сделки ЕС имеет законное право не дать нам продлить переходный период и заставить нас принять backstop – что бы премьер-министр или Парламент ни говорили».
Так что Британия теперь живет в режиме countdown’а: 11 декабря может стать днем либо триумфа Терезы Мэй, либо днём её и правительства тори эпического фейла. И чтобы все знали, кого в этом винить, Daily Mail заботливо публикует список 104-х членов фракции тори, которые собираются голосовать против плана Мэй. Пока без адресов и телефонов…
No comments:
Post a Comment