Ночь Элияhу hа-нави (Hebrew, Russian, 1948)

Найдено на просторах интернета.



Ночь Элиягу hа-нави. Седер Песах в армейском подразделении в 1948 году (Натан Альтерман, 23.04.1948).

Он придёт этой ночью, суров, бородат,
в одеянье, широком, как крылья,
и присядет к столу рядом с горсткой солдат,
опалённых свинцовою пылью.

Он поднимет стакан и поднимет глаза,
парни встанут, толкаясь плечами,
и гигантской луны золотая слеза
в небе Песаха вспыхнет лучами.

В небе Песаха, в небе суровой войны
ищет старец ответы и цели.
Он состарился вместе с народом Страны,
он вернулся к её колыбели.

Ниже есть продолжение.

Он губами жуёт, он не в силах начать,
и глядит офицер виновато:
неужели старик так и будет молчать
и не скажет ни слова ребятам?

А старик подобрал агаду со стола –
сколько их повидал он от века!
Эти басни и песни, и плач, и хвала
здесь гудят нескончаемым эхом.

И сквозь эхо – сквозь толщу времён и земель,
сквозь погромы, наветы и враки,
слышит старец: запомнит навек Исраэль
этот седер в убогом бараке.

Я не в курсе, – он шепчет, – военных чинов,
и значков, и погон, и различий…
но наш общий Отец, Командир всех сынов,
этот праздник простой возвеличит.

Будет свят этот стол, этот хлеб бедняков
и армейского братства твердыня.
Будет свят наш народ, что из глины веков
к новой жизни рождается ныне.

Так сказал он и вышел, бесплотный, как дым,
и смотрела в молчании рота,
как в сиянье луны тихо-тихо за ним
часовые закрыли ворота.

(пер. с иврита Алекса Тарна)

На иврите:

לֵילוֹ שֶׁל אֵלִיָּהוּ הַנָּבִיא / נתן אלתרמן

                                סֵדֶר שֶׁל פֶּסַח בִּיחִידָה קְרָבִית בְּתַשַׁ"ח

הוּא יַגִּיעַ, הַסָּב, כְּעָבְרוֹ מִתָּמִיד
עַל בָּתֵּי יִשְׂרָאֵל, בְּאֵזוֹר-וְאַדֶּרֶת –
הוּא יָבוֹא אֶל שֻׁלְחַן הַיְחִידָה הָעִבְרִית
הַלּוֹבֶשֶׂת עָשָׁן
וְעָפָר
וְעוֹפֶרֶת.

אֶת הַיָּד הוּא יוֹשִׁיט אֶל כּוֹסוֹ כַּמִּנְהָג.
דֹּם תָּקוּם לְפָנָיו הַפְּלֻגָּה. וּבַפֶּתַח
כְּדִמְעָה אַדִּירָה שֶׁל זָהָב וְשֶׁל חָג
הַיָּרֵחַ יִבְעַר
בְּרָקִיעַ שֶׁל פֶּסַח.

בְּרָקִיעַ גָּבֹהַּ שֶׁל לֵיל מִלְחָמָה
הַיָּרֵחַ יִבְעַר. וְאָדְמָה עֵין הַיָּיִן.
וְהַסָּב שֶׁהִזְקִין עִם זִקְנַת הָאֻמָּה
יִמָּצֵא כְּעוֹמֵד עַל עַרְשָׂהּ זֶה-הַלָּיִל.

יַעֲמֹד לִבְלִי נוֹעַ. יַבִּיט וְיִדֹּם.
לֹא דָבָר יְדַבֵּר.
רַק יַרְעִיד שִׂפְתוֹתַיִם.
אַף עַל פִּי שֶׁאוּלַי הַמְפַקֵּד-בַּמָּקוֹם
לֹא הָיָה מִתְנַגֵּד לוּ אָמַר מִלִּים-שְׁתַּיִם.


וְהַסָּב אָז יִרְאֶה עַל שֻׁלְחָן הַגָּדָה, –
קְצָת שֶׁלֹא כַּמָּסֹרֶת הִיא... אֵיךְ יַכִּירֶנָּה?
אַךְ הַהֵד הָעַתִּיק הָעוֹנֶה לְהֵדָהּ
הוּא חָזָק כַּאֲשֶׁר לֹא הָיָה עַד הֵנָּה.

וְהַהֵד מִמֶּרְחָק יִתְגַּלְגֵּל, יִתְגַּלְגֵּל...
וְהַסָּב אֶל קְבוּצַת הַנְּעָרִים הָמּוּאֶרֶת
יִתְבּוֹנֵן וְיֵדַע: לֹא יִשְׁכַּח יִשְׂרָאֵל
אֶת הַסֵּדֶר הַזֶּה
הֶעָטוּר כּוֹבְעֵי גֶרֶב.

וְיִלְחַשׁ אָז הַסָּב: בֵּין מֵם-מֵם וּמֵם-כָּף
לֹא אַבְחִינָה... שְׂאוּ לְקַדְמוֹן שֶׁכָּמוֹנִי...
אֲבָל צוּר יִשְׂרָאֵל, הַמֵּם-אָב לְבָנָיו,
יְבָרֵךְ אֶת חַגְּכֶם עֲלֵי לֶחֶם הָעֹנִי.

יְבָרֵךְ אֶת שֻׁלְחַן הַסְּעֻדָּה הַתַּמָּה,
יְבָרֵךְ כָּל פְּלֻגָּה, אִם חוֹנָה אוֹ נַיֶּדֶת,
יְבָרֵךְ אֶת הַכֹּחַ הַקָּם לָאֻמָּה,
שֶׁעִם חַג רֵאשִׁיתָהּ
בַּשֵּׁנִית הִיא נוֹלֶדֶת.

– – אָז תִּפֹּל דּוּמִיָּה, וְיָנוּעַ הַסָּב
וְיָצָא וְחָמַק אֶל מֵעֵבֶר לַוָּדִי,
מוּל יָרֵחַ בּוֹעֵר... וְאַט אַט אַחֲרָיו
אֶת הַשַּׁעַר יִסְגֹּר הַמֵּם צָדִי.